Зелье для государя. Английский шпионаж в России XVI столетия

Как только царское правительство получило известие о том, что англичане готовы пойти на уступки, был разыгран кровавый фарс с приходом «120-тысячного» войска Девлет-Гирея, сожжением Москвы и разрывом торгового договора со Стамбулом. В тот день, 24 мая, стояла тихая безветренная погода, как подчеркнул в своей записке Джон Стоу^{493}. Находившийся в Москве Генрих Штаден сообщил, что пожар начался с какого-то «подгороднего монастыря», после чего трижды ударили в колокол, потом «еще и еще раз… — пока огонь не подступил» к Опричному двору государя. «Отсюда огонь перекинулся на весь город Москву и Кремль. Прекратился звон колоколов». Учитывая, что Опричный дворец располагался за Москвой-рекой на Болотной площади в расстоянии «ружейного выстрела» (около 500 м) от других построек и был обнесен стеной из тесаного камня высотой в 3 сажени (более 6 м), то огонь не мог перекинуться на Кремль самопроизвольно^{494}. Москва занялась в нескольких местах одновременно и сгорела за три часа. Сила огня была такова, что плавился металл. Городовые ворота были заперты или заложены камнями, никому не дозволялось выйти. Организованных попыток потушить огонь не проводилось. Государева казна была предварительно вывезена, войска выведены, город остался беззащитным. Эти и некоторые другие свидетельства современников дают основание утверждать, что столица была сожжена с ведома царя.

После пожара Иван IV и турецкий султан символически обменялись ножами в знак того, что торговая сделка не состоялась. Согласно русским хронографам, Андрей Ищеин-Кузминский обвинил турецкого султана, что его «посаженник» сжег Москву, и кинулся на того с кинжалом, «и Паши подхватили. Турский же Царь не велел казнити Посла, а сказал, как-де Русский Посол изволил за своего Государя умерети, вы-де мне также служите — и отпустил Послов с честью»^{495}. В свою очередь, «ставленник» султана послал к великому князю посла и передал через него «длинный нож в знак уважения и велел сообщить ему, что великий князь не должен гневаться за то, что он ему причинил, и не бояться, ибо он снова скоро вернется»^{496}. Джером Горсей упомянул в записках, что крымский посол получил от царя шубу и другие богатые подарки. Подробности инцидента во время дипломатического приема в Кремле, приведенные англичанином, позволяют сделать предположение, что он находился в то время в столице. Возможно, именно он доставил государю долгожданную весть, что Лондон готов пойти на уступки и заключить союзнический договор. Однако переговоры не состоялись по вине купцов Московской компании. Царь лишил англичан привилегий и выразил Елизавете I свое неудовольствие.

Весной 1572 г. «сходники» получили известие, что между английской королевой и Карлом IX был скреплен мир, и что королева-мать возобновила переговоры о заключении династического брака, на этот раз — от имени Франсуа герцога Алансонского. Одновременно в Париже велись переговоры о браке французской принцессы Маргариты де Валуа и Генриха IV Наваррского — лидера гугенотов. Переговоры с наваррским королем завершились в считаные дни. Брачный контракт был подписан в апреле, свадьба назначена на 18 августа. Если европейские наблюдатели ожидали, что матримониальные переговоры в Лондоне будут такими же стремительными и успешными, то их надежды не оправдались.

Препозиции нового брачного соглашения от имени герцога Алансонского были переданы английскому правительству 22 июля. Елизавета I попросила месяц на размышление. По мнению сэра Френсиса Уолсингема, препятствием для брака могла стать малопривлекательная внешность принца, лицо которого подпортили следы оспы. Как и было обещано, ровно через месяц, 22 августа, французский посол был официально уведомлен от имени королевы, что все кондиции, касающиеся религиозного вопроса, остаются в силе. В ночь с 23 на 24 августа в Париже были убиты спутники короля Наварры и многие видные предводители гугенотов. Вслед за этим по Франции прокатилась волна погромов. Многие города пали, но защитники Ла-Рошели оказали отчаянное сопротивление и удержали крепость. Добыча «белой соли» осталась под контролем гугенотов. Англия осудила резню в Париже, брачные переговоры были приостановлены.

Френсис Уолсингем. Художник Джон де Критц