Зелье №999

– Что-о-о?! – в голос взревел Красавчик и едва не встал на дыбы.

Я поспешно отползла в сторону.

– Конечно, как им не быть? Смотри, какая шерсть! Грязный, нечесаный… фу. Представляешь, а ведь они и на тебя могут перепрыгнуть!

От рева дракона задрожала земля под ногами. Застывший наверху пес сперва растерянно рыкнул, но когда рассмотрел дракона во всей красе, благоразумно попятился. И я, испугавшись, что он сейчас исчезнет, не придумала ничего лучше, как вскочить на ноги и во весь голос, перекрывая бешеный рев Красавчика, заорать:

– И ещё у него глисты! Слышишь?! И чума. И холера. А еще наверняка лишай. Опоясывающий! Нет, стригущий! Он вообще ужасно заразный!

– Ыы-ы-ыр-рр! – услышав про такие страсти, запаниковал драқон и наконец-то выпустил в зверя широкую струю огня, от которой даже у меня опасно затрещали волосы. Затем под ногами снова задрожала земля. Где-то с грохотом стали рушиться скалы. Еще через миг пространство вокруг нас заволокло густым черным дымом. А сквозь неистовый рев бесчинствующего змея прорвался гораздо более слабый, но не менее свирепый и негодующий рык попавшего под раздачу пса.

Впрочем, я недооценила боязнь дракона подхватить какую-нибудь болячку. Когда дым рассеялся, то оказалось, что Красавчик не просто выжег пространство на сто шагов в округе. Как выяснилось, он еще расколол и обрушил вниз ближайшую скалу, оставив от нее лишь крохотный островок, окруженный потоками алой лавы. Снаружи его окружил полупрозрачный купол, накрывший этот участок пространства словно колпаком. Но там, внутри, на крошечном уцелевшем островке, вокруг которого бурлила лава… все еще стоял дымящийся, хрипло дышащий, но почти невредимый зверь, при виде которого меня снова бросило в дрожь.

– Да он что же… неубиваемый совсем?!

– Зато не заразный, – рыкнул сверху успокаивающийся дракон. – Я его про-де-зин-фи-ци-ро-вал.

– Вижу, – механическим голосом уронила я, изучая потрепанного, но ничуть не сдавшего пса. – Только не понимаю, что конкретно ты с ним сотворил.

Красавчик неожиданно смутился.

– Я тоже не знаю. Просто захотелось нас с тобой обезопасить. И я обезопасил. Α уж что с этим чудищем делать дальше, понятия не имею. Но думаю, будет лучше, если ты его отсюда заберешь.

– Не могу. Он, похоже, способен перемещаться по снам, как и я.

– Чего? – недоверчиво замер Красавчик.

Я огорченно кивнула.

– Позавчера я видела его у Шэлы. Потом у Терьена. Сегодня этот лохматый кошмар пришел ко мне… причем вчера я даже пыталась его утопить, но он не умер! И вообще, мне отчего-то кажется, что этот пес – совсем не то, чем кажется.

Дракон задумчиво выдохнул из ноздрей два облака дыма.

– То есть, ты даже не знаешь, кого сюда привела?

– А ты знаешь?!

– Посмотри, как скручивается над ним воздух и как плавится скала: он ее пытается поглотить и за этот счет восстановиться, – проурчал мой костяной друг. – Поэтому я не смог его убить. И поэтому не сможешь ты: здесь, во сне, он практически неуязвим.

– Разве такое возможно? – поежилась я, покосившись на зверя, с трудом балансирующего на обломке скалы.

– Да, – не обрадовал меня Красавчик. – Если, конечно, уметь поглощать магию, заложенную в чужом сне. Но на это способно лишь одно известное мне создание. А значит, это не твой страх, Аль. Это – пожиратель снов. И ты, похоже, его добыча.

Глава 10

Час от часу не легче…

Мало мне было эль Гарра, проблем с катализатором и уникальными папоротниками… так теперь еще и пожиратель снов на мою голову свалился! У нас, в Хотаре, этих созданий называют «тоэрани». Порождения магии снов. Живучие, неуязвимые и жестокие существа, которым знакомо лишь одно чувство – голод. Считается, что пожиратели живут в наших снах, питаются людской энергией, перебираются от одного донора к другому, предпочитая магов обычным людям. И если они намертво к кому-то присосутся, то с легкостью могут убить. Причем это будет тихая, почти незаметная смерть.

Во сне.

Именно так в свое время умерла моя мама.

Говорят, чтобы питаться, тоэрани принимают облик самого сильного нашего страха: чем больше эмоций жертва выплеснет во сне, тем больше пищи будет для пожирателя. А страх – на редкость сильная эмоция. И очень стойкая, поэтому способна подпитывать тоэрани годами, если не десятилетиями.