Зелье от чумы (СИ)

   Фиолетовый мох рос только на болотах. Только. Если лиловый ещё можно было встретить в мизерных количествах по берегам рек и озёр, а то и просто во влажных местах, то за фиолетовым - лезть в самую топь. А в самой топи Кивейских болот - гули. И как минимум один ак-гуль.

   Лезть в лапы ак-гулю - дураков нет.

   Фиолетовый мох во всей Мораве встречался только в двух местах - в Кивейских болотах, из которых она только что вылезла, и в болотах Околья, что днях в десяти пути отсюда. Но в болотах Околья водятся и гули, и ак-гули, и мрои, и стуты, и моховиши, не говоря уже о множестве более мелкой нечисти, и соваться туда - это гарантированно сложить голову.

   В трактире было довольно людно. У дальнего столика разделывал вилкой яичницу мужчина в сером плаще, трое селян пили большими кружками пиво и время от времени взрывались хохотом, две батрачки уминали овсянку с солёными огурцами и трещали без умолку. Крепкий трактирщик, намётанным взглядом заметив на Стане университетский медальон у неё на шее, басом спросил, что желает госпожа алхимик.

   - Гули у вас на болоте, - просветила его Стана, шмякнув на почерневший от времени, но чистый прилавок две пары перепончатых ушей. - Давно появились?

   - Да не, госпожа алхимик, - пробасил трактирщик, с любопытством разглядывая "сувенир". - По весне девки ходили на болота за клюквой, баяли, следы гуля видели. Да запах их такой... ну, вы знаете, госпожа алхимик. А видать - не, не видали. Летом же на болота никто не суётся, шо тама робить? А сюды не наведывалися.

   - Я убила двоих, - Стана кивнула на две пары ушей. - Видела ещё троих. И ак-гуля.

   Трактирщик переменился в лице.

   - Благодарю, господа алхимик - он поскрёб пятернёй окладистую бороду. - Я скажу старосте... Может, госпожа алхимик желает чевой-нибудь?

   Пока она ждала, когда погреется бобовый суп с капустой, лениво рассматривала небольшой зал и прислушивалась к болтовне селян. Лучше всего было слышно двух трещоток-батрачек - они умудрялись одновременно и говорить каждая своё, и слушать друг друга, и обсуждать все новости одновременно. За пять минут Стана узнала, с каким котом гуляет чья-то кошка, у кого гниль съела помидоры, что какая-то селянка сказала другой селянке и что та ответила, на кого похож чей-то ребёнок, а заодно и то, что за морем, говорят, тиф и люди мрут, как мухи.

   Стана нахмурилась.

   Что люди мрут, как мухи - определённо чушь: если бы было так, это было бы известно всей Мораве и в первую очередь магическому университету. Но в университете Стана была три седмицы назад, и никто ничего такого не говорил. И университетский целитель, к которому Стана наведалась попить чаю, тоже ничего не сказал. Значит, таких сведений у него не было. Однако если батрачки обсуждают, что где-то тифозный мор, значит, какая-то основа для этих слухов есть...

   Мужчина с яичницей за столиком у стены переложил вилку в другую руку и из-за этого немного поменял позу и стал виден в профиль. Стана рассмотрела острый подбородок, немного выдающуюся вперёд нижнюю челюсть и низкие широкие брови. А также кривой шрам, начинающийся на лбу, пересекающий левый глаз и всю левую щеку.

   Вот так да!

   Трактирщик почтительно поставил перед ней глубокую миску с супом и шлёпнул приличный куш хлеба. Стана выложила семь медяков, забрала свой обед и пошла к тому столику, за которым сидел обладатель шрама.

   - Могу ли я занять место рядом с вами? - вежливо поинтересовалась она.

   Мужчина без энтузиазма глянул на неё, но тут же переменился в лице и удивлённо вскинул брови - пересечённая старым шрамом левая бровь неестественно изломилась.

   - Стана, - констатировал он.

   - Радко, - усмехнулась она, ставя на стол свой суп.

   Села на стул напротив него - стул при этом жалобно скрипнул - и взялась за ложку.

   - Что это за деревня? - спросила она.

   Из болота она выбиралась в первую попавшуюся сторону, точнее, в ту сторону, где не было ак-гуля. И куда попала, представляла слабо.

   - Заполошье.

   Она отправила в рот первую ложку супа и мысленно представила карту района. До той деревни, где она сняла комнатку на постоялом дворе и оставила коня и все вещи, в том числе и собранные алхимические ингредиенты, было вёрст двадцать. Вернее, по прямой от силы семь наберётся, но по прямой - это через болота. И скорее всего пройти двадцать вёрст по дороге окажется быстрее, чем семь - по болоту.

   - Что за слух, - спросила она, - про тифозный мор за морем?

   Радко неопределённо пожал плечами, накалывая на вилку желток.

   - В Нортумбрии вспышка болезни, - сообщил он. - Но тиф это или что-то другое, непонятно. Кто-то говорит тиф, кто-то - холера или чума, кто-то - костоломка. Я седмицу назад был в столице, тогда и появились первые сообщения.

   - Подробности какие-нибудь есть? - Стана аккуратно отломила кусочек хлеба - свежего, ещё немного тёплого.

   Костоломка - ерунда, от неё мучаются, но мало кто умирает даже без лечения. Холера и тиф хуже, но против них есть общедоступные лекарства. А вот чума...