Зелье практикантов

— Я рад, что мы быстро все выяснили. Даже не знал, как начать и что говорить,

— он опять пересел на стул.

— Если бы ты ничего не сказал, я бы просто призналась, что подслушала твой разговор с дядей, — я немного задержала дыхание.

— Мы не хотели тебя будить. Пришли, так как думали, что ты уже пришла в

себя.

— На самом деле, вы не будили, я практически спала. Поэтому помню только обрывки. Но слышала, про друзей и про то, что твой дядя не объективен в отношении ведьм, — я опять непроизвольно задержала дыхание.

Салгант совсем не по-эльфийски фыркнул.

— Да, дядя неравнодушен ко всем ведьмам. Его маленькая слабость. Так что я теперь пожизненно «дурак» в его глазах, — он весело усмехнулся, стоило бы уточнить про пожизненного «дурака», что, да почему, но занимал другой вопрос:

— Ко всем неравнодушен? И как это сказывается на его…гкх. здоровье? Салгант опять усмехнулся и развел руками.

— Лучше, расскажи, как ты? Я знаю про разрыв, а дальше, после него, что было?

— Был разрыв, потом лес, потом дезертиры, — под внимательным взглядом я быстро рассказала о своих приключениях, не углубляясь в детали.

Я чувствовала себя здоровой, живой и почему-то опять немного сонной. И все это не способствовало воспоминаниям. Может быть, потом, когда я выйду из этой белой крепости, сяду с Лил на кровать и расскажу. О том, как я нервничала из-за неработающих заговоров, как боялась, что Фицуильям умрет и впервые задумалась, что кругом опасный мир и советы моего учителя не помогут.

— Вообще, знаешь, что я хочу сказать о нашем спасении? — я доверительно наклонилась к Салганту, и он тоже подался вперёд. — Оно меркнет на фоне шести эльфов, которые вдруг оказались у нас в школе. Почему они здесь, да еще вместе с твоим дядей?

— Здесь все просто. Дядя решил, что необходимо приехать, — очень серьезно ответил он и, кажется, хотел на этом остановиться, но под моим взглядом продолжил.

— У него было видение, небольшой кусок будущего, где многие погибают. Как правило, большая часть его видений сбывается… Можно, конечно, постараться изменить будущее, но для этого нужно сделать что-то такое, что поломает привычный уклад, что-то необычное, даже противоречащее логике. Но на самом деле об этом лучше спросить у дяди, он лучше объяснит.

— И поэтому он отправил эльфа открывать порталы?

— Какие порталы? — Салгант недоуменно посмотрел на меня.

— Говорят, у крепости порталы открывал эльф, чтобы перебросить наши войска,

— Салгант удивленно покачал головой, и я перешла к другой непонятной для меня теме. — Кстати, а почему эльфы были верхом? Почему не открыли портал для себя?

— Дядя говорит, что огромный плюс верховой прогулки в том, что тебя видят и о тебе говорят, — пространно начал Салгант, а потом как будто сдался и ответил слишком обыденно. — Он хотел, чтобы о его неофициальном визите в школу донесли ангериссцам и люди видели, что эльфы дружны с террийцами. Официально в этой войне мы придерживаемся нейтралитета, но один этот неофициальный визит мог склонить чашу весов на вашу сторону. Он бы дал понять, что мы можем вступить в войну.

Я задумчиво посмотрела на Салганта. Не слишком ли длинный путь для правильных слухов? Хотя кто знает, в политике и интригах я фактически ничего не понимала.

— И как твоим собратьям наша школа? Понравилась?

— В целом да, — уверенно ответил он, хотя, судя по словам Лил, эльфам было все равно. — Но они были очень заняты, ректор многое показал, о многом расспросил, пытался договориться об обмене знаниями или адептами. У них не было времени на то, чтобы познакомиться с местными обычаями или хотя бы оценить один из ваших праздников.

— И как же так можно — оставлять эльфов без праздника, — сокрушенно проговорила я, а Салгант еще более печально мне кивнул. — Но зато здесь их встречал ведический факультет.

— Да, встретили хорошо, — ответил без подробностей эльф. — Но они почти не виделись с ведьмами, и вряд ли теперь им это удастся. Дядя хочет вечером отбыть.

Я не успела спросить, почему они так поспешно уезжают и значит ли это, что сегодня меня уже выпустят из лазарета. Эльф эту тему оставил. С волнением и какой-то внутренней болью он быстро заговорил о Фицуильяме, которому Алмиэль заново сшивал нити силы, что мне ни о чем не говорило. Из долгой речи с какими-то неизвестными мне терминами, выходило, что теперь у графа фактически нет магии, а появится она в лучшем случае через полгода. Новость оглушила. Маг без магии? Страшнее не придумаешь. И как на это реагирует Фицуильям?

Салгант о чем-то говорил, а я все думала о магии созидателей. Непонятная, своеобразная, которая накладывает на носителя ограничения и при этом дает уникальные возможности. При желании они могут вдохнуть жизнь в любой камень, создать, то, о чем другие и подумать не могли. Редкий дар. Дар, который зачастую лишает их и жен, и детей. Чтобы я почувствовала, если бы у меня была такая сила, а потом неожиданно исчезла?