Зеленая

Поднявшись на невысокий холм, я очутилась на Веретенной улице. Она спускалась в северо-западном направлении. Вдали показался шестиярусный дворец Правителя, похожий не столько на замок или крепость, сколько на непомерно разросшийся помещичий особняк. Насколько я помнила, стены вокруг не было; дворец Правителя окружал только парк. В прохладе и запустении деревья быстро разрастались. На пересечении Веретенной и Прибрежной улиц я увидела распахнутые деревянные ворота — судя по всему, старинные.

Так вот где хранится казна Временного совета!

Я невольно замедлила шаг. В прошлый раз я вышла из дворца после падения Правителя. Интересно, сумею ли я сейчас найти окно Военно-морской галереи, откуда я тогда выпрыгнула? Оттуда я легко вернусь по своим следам. Интересно, кто там внутри помимо Цитрака и Брайна и сколько стражников охраняют казну?

Войдя в ворота, я зашагала по утоптанной тропке к боковому входу — когда-то отсюда спускались в парк. У бокового входа скучал юнец в плохо продубленных кожаных доспехах. Он грыз камышинку. Лицо у него было равнодушным; видимо, в отличие от простых горожан, он ничего не боялся.

— Мне нужны Цитрак или Брайн, — объявила я.

— Майки ушел домой обедать, — заявил юнец. Его карие глаза на бледном, как у всех его соотечественников, лице немного оживились. Я еще не привыкла видеть вокруг столько бледнокожих. — Брайн заседает в палатах Совета.

— Мне срочно нужны деньги!

— Как и всем нам, мальчик, как и всем нам!

Я подошла ближе к нему:

— Из-за моря вернулась Танцовщица; ей нужно заплатить за проезд капитану корабля!

— Кто?!

Решив промолчать, я протянула ему записку Срини и письмо от Танцовщицы. Юнец долго водил по строчкам коротким пальцем и шевелил губами. Наконец он вскинул голову:

— Мальчик, деньги тебе могут выдать Цитрак или Брайн.

Что тут ответишь? Мы оба молча ждали, пока Цитрак вернется из дому.

Вернувшись, Цитрак очень разозлился, увидев меня. Он отругал охранника за то, что тот заставил меня ждать. Потом отругал счетоводов, которые ждали его внутри.

Вскоре я поняла, что Майкл Цитрак на всех злится. С его лица не сходила кислая гримаса. Губы всегда были поджаты, глаза бегали из стороны в сторону. Одежда его мне тоже не понравилась. Он носил коричневую батистовую сорочку, которую сильно замяли при глажке, и суженные книзу светло-серые шерстяные брюки без единой пылинки.

— Денег много, того и гляди, попадешь в беду, — сказал он. — В Танцовщице я, конечно, не сомневаюсь. А вот ты наверняка потеряешь их — или тебя ограбят и прикончат… А из-за тебя прикончат и меня… Даже не знаю, можно ли доверить такую крупную сумму мальчишке-иностранцу.

— Я их не потеряю! — возмутилась я.

Цитрак протянул мне бархатный мешочек, наскоро зашитый серебряной нитью. Шитье было окончено вычурным узлом. Затем он запечатал мешочек кусочком свинца неправильной формы и восковой печатью. Видимо, боялся, что я запущу туда руку и возьму часть монет!

Я спрятала мешочек и поклонилась.

— Чтобы все твои козлы передохли, а тебя и всех, кого ты любишь, прошиб понос, — вежливо сказала я на селю.

— Уж эти мне иностранцы! — буркнул Цитрак.

Ухмыляясь, я вышла в парк, прошла мимо охранника и снова вышла на Веретенную улицу. Скоро я вернусь на корабль и там освобожусь от своей ноши.

Дорогу мне перегородила неизвестно откуда взявшаяся повозка. Чья-то рука откинула полость, и на землю спрыгнули четверо крепких круглолицых мужчин среднего возраста. Они даже окружать меня не сочли нужным.

— Отдавай, мальчик, — велел тот, у кого была самая густая борода. — Что там у тебя? Зачем ты ходил по этой дороге во дворец? У нас нет времени на глупости! — Он помахал дубиной. Стоящий слева от него был вооружен коротким ножом, похожим на тот, что я когда-то отняла у бандита. Другие двое согнули руки, словно собирались меня удавить.

— Вы кто — подручные Чойбалсана?

— Ха! Смышленый малый! Мы здесь на жизнь зарабатываем, а ты свою жизнь сейчас потеряешь.

— Нет, я так не думаю. — Я отступила на шаг, окидывая взглядом поле битвы. Я должна успеть в порт до отхода «Яркого», иначе Срини решит, что я его обманула.

— Бейте его! — скучающим тоном приказал главарь. — И не жалейте.

Разбежавшись, я высоко подпрыгнула и словно поплыла по воздуху к тому, у кого был нож. Со всего маху ударила его по лицу локтями. Неповоротливый толстяк, не ожидавший нападения, попятился и рухнул навзничь, ударившись головой о камень. Я выхватила у него нож и, молниеносно обернувшись, вонзила лезвие в живот главарю.

— Желаю и дальше так же удачно зарабатывать на жизнь! — рявкнула я.

Вытаращив глаза от изумления, главарь зашатался. Выдернув нож, я вытерла лезвие о его рубаху и легонько подтолкнула раненого кончиками пальцев.

Оставшиеся двое в ужасе отпрянули. Я отсалютовала им ножом и побежала прочь. Скорее, скорее отдать деньги Танцовщице!

Теперь я поняла, почему так напуганы жители Медных Холмов. С такими разбойниками им никакой Чойбалсан не нужен.