Зеленая креветка

«Тело без перьев и без чешуи, очень большой клюв, зубы крокодила. — Мбого покосился на свою уродливую культяпку. — Крылья такие же, как у летучих мышей, но большие-пребольшие, кожа красная и блестящая, кричит сдавленным голосом.

Я должен был умереть в тот день, ибо нельзя безнаказанно видеть большую летающую ящерицу…»

«А находили ли вы когда-нибудь мертвого конгамато?» — спросил я Мбого.

«Нет, белый, он никогда не покидает болот и там исчезает бесследно, когда умирает».

У меня был с собой «Малый Лярусс», и я показал неграм рисунок птеродактиля.

Они были потрясены.

«О! О! Конгамато! Но наш гораздо крупнее!»

Изображение было величиной с дюйм.

Я не буду рассказывать вам, Эндрью, о моем спуске в девятый круг ада. Болота Оберры — это царство ужаса, над которым безраздельно господствует красный, как кровь, крылатый крокодил — вестник смерти. Я обследовал все протоки, все черные гнилые ямы, заводи и ручьи, протекающие по болоту. Но птеродактиль не появлялся. И все же вслед за Шатело я повторяю, что уверен в существовании конгамато. И вот по каким причинам. Я спросил добрую сотню людей разных племен: камба и кукулю, балухья и ньика; я беседовал с арабами и нилотами, индийцами и белыми, дикими банту и кшитами. И все, кто осмеливался говорить о конгамато, описывали его совершенно одинаково. Если бы речь шла о вымышленном животном, описания были бы разные. Никогда негр не расскажет вам о слоне в три человеческих роста или о носороге, у которого больше чем два рога. Все говорили, что конгамато — существо обычное, но только более опасное, чем леопард, лев или черная мамба, самая страшная змея в мире.

Старая Нхаве, жена местного вождя, сказала мне, когда я забрел в одну убогую деревушку, что мои поиски обречены на неудачу: ее муж, великий охотник, давно уже убил последнего конгамато.

Так ли это было или нет, но десять лет спустя Питмэн, известнейший в Африке охотник, писал, что слышал в Кении и Северной Родезии рассказы о мифическом существе, один взгляд на которого равносилен смерти.

Конгамато существует, Эндрью, я в этом уверен. Поэтому и разбежались ваши рабочие, поэтому и я с первого дня отговаривал вас от разведки на Оберре. Я не рассказал вам обо всем сразу, потому что не мог рассчитывать на ваше доверие. Но после того как в паническом страхе разбежались рабочие, вы и без меня узнали о конгамато. И я решился рассказать вам все, что знаю об этом существе, окутанном тайной и ужасом. Повторяю, я не видел красного птеродактиля, но уверен, что он существует. Если вы даже узнаете, что на Оберре есть признаки нефтеносности — не ходите туда! Там конгамато. Это все, что я хотел вам сказать, Эндрью. Вы же вольны поступать, как вам будет угодно.

Пирсон вытер мокрый лоб платком Он встал и отошел к окну. Мне показалось, что его руки слегка дрожат.

— Но вы же, вы, мистер Пирсон, не побоялись пойти на Оберру! И не за нефтью — за конгамато! Почему же я…

— Вы хотите идти на Оберру? — резко перебил он меня и круто отвернулся от окна.

— Да!

— Так я и знал! Я не должен был откровенничать с вами. Мой рассказ вы употребили во зло. Вы приехали сюда искать нефть, а не гнаться за призраками. Я говорю вам это, как официальное лицо, как главный геолог провинции.

— Я буду искать нефть, только нефть, одну только нефть.

— Вы обманываете сами себя. Ветер приключений кружит вашу разгоряченную голову… Нет, я думал, что русские другие… Простите меня за откровенность, но вы ведете себя как бойскаут, начитавшийся капитана Майн Рида. Это полнейшая безответственность. Я не могу вам запретить разведку на Оберре, вы мне не подчинены, но я употреблю все свое влияние, чтобы Хартум запросил на ваше место другого геолога.

— Вы этого не сделаете, Пирсон! Я ищу нефть, я знаю, где ее нужно искать.

— Конечно, в болотах Оберры?

— Именно там, и хотите знать почему?

— Говорите.

Я взял бювар с документацией, которую привез мне на днях Пирсон, и достал оттуда тонкую, тщательно сложенную кальку.

— Вот! — сказал я и протянул кальку Пирсону.

— Что это?

— Сейсмограмма.

Пирсон осторожно развернул кальку, положил на стол и разгладил ее ладонью.

— Вы видите этот двойной пик, этот длинный спаренный зуб? — спросил я его.

— Откуда у вас эта сейсмограмма? — шепотом спросил он.

— Я нашел ее в пачке старых документов, которые вы мне принесли.

— Да, но как узнать, где находится этот разрез?

— А вы посмотрите экспликацию! Там дана привязка к озеру Рудольфа.

— Действительно! Странно…

— Что странно?

— Я не понимаю, Эндрью, как мог не заметить этой сейсмограммы…, Очевидно, она была получена беднягой Эрлом. Он один занимался сейсморазведкой на Оберре. Он бесследно исчез. Нашли только его трубку и полевую сумку… Наверное, это его сейсмограмма. Да… интересная ситуация… Но одной сейсмограммы еще недостаточно. Не так ли?

— Я скореллировал ее с данными гравиметрии. Я почти убежден, что Оберра перспективна.

— Все же вы хорошо подумайте, Эндрью. — Пирсон широким шагом направился к двери и, не сказав больше ни слова, прошел к машине.

* * *