Зелёная мантия

Теперь Хови вспомнил все: и сон, и явь. Он понял, где находится, и неуверенно сел, ощупывая плечо под повязкой. Адски больно. Этот макаронник, который пустил в него пулю, ещё поплатится, чтоб его… Хови попытался встать, но тут дверь открылась и вошла брюнетка, возившаяся с ним прошлой ночью.

– Ни-ни, – проговорила она, грозя ему пальчиком. – Доктор Мэллон прописал покой, малыш.

– Какой доктор?.. Шерри усмехнулась.

– О, глупыш. Я Шерри Мэллон – вспоминаешь?

Хови кивнул.

– Ага. Медсестра. Конечно, помню, только не знал, как тебя звать.

Появилась блондинка Лайза, прислонилась к косяку. Сегодня обе облачились в обтягивающие джинсы – Шерри со свитером, а Лайза – с кружевной блузкой.

– И как мы себя чувствуем? – поинтересовалась Шерри.

– Малость не того. Жуткий сон.

– Ну, это понятно. Я с утра смоталась в аптеку за антибиотиками и накачала тебя.

– А сколько… сколько времени?

– Около половины двенадцатого, – отозвалась от дверей Лайза.

– Где Эрл?

– Сказал, должен кого-то встретить в Оттаве. – Лайза подошла к кровати. – А остальные все на работе – кроме нас.

– Вы не работаете? Лайза улыбнулась:

– Хорошо бы так. Нет, у меня каникулы. То-то кое-кому радости, верно? А мне все равно делать нечего. И у Шерри отгул.

– Хочешь поесть? – предложила Шерри.

– А можно будет встать к столу?

– Ну… если не будешь колобродить. Хови помотал головой:

– Где уж мне сейчас колобродить…

– Когда Эрл обещал вернуться? – спросил Хови, прикончив яичницу с ветчиной.

– Он не обещал, – отозвалась от мойки Лайза.

Хови обдумал ответ. Господи, только бы Эрл его не бросил.

– Слушайте, – заговорил он, – я благодарен вам за заботу и все такое…

– Обращались как с белым человеком, – усмехнулась Шерри. Она сидела за столом напротив, развернув перед собой сборник кроссвордов.

– Слово из восьми букв, «основательный»? – прочитала она.

– «Крепкий», – предложила Лайза.

– Из восьми букв.

– Тогда «солидный».

– Ну ладно, подсмотрю.

Она заглянула на последнюю страницу и вписала в квадратики: «глубокий».

– Вы, ребята, местные? – спросил Хови. Лайза обернулась к нему от мойки:

– Мы – ребята?

— Нет, я хотел сказать… Лайза рассмеялась:

– Ничего, это я просто дразнюсь. Я выросла в Перте, а Шерри с Запада.

– Где бродят бизоны, – закончила Шерри. – Страх и ненависть Великих Равнин.

Отсылка к Хантеру С. Томпсону[23] прошла мимо Хови.

– Перт отсюда к югу, верно? – спросил он.

– Всего в нескольких милях по дороге от Ланарка, – согласилась Лайза, – А что?

Хови задумался, не зная, как подать вопрос. Не хотелось выставляться перед ними недоумком – не так уж часто пара хорошеньких телок тратила на него улыбочки. Но кое-что ему нужно было узнать.

– Видели машину, в которой мы вчера приехали?

Лайза кивнула:

– Она так и стоит во дворе. На вас что – тягач налетел?

– Нет. Олень.

Шерри подняла голову:

– Олень? Брось. Давай серьёзно.

– Нет, правда. Самый здоровый, какого я видел. – «А то я много их видел, – добавил он про себя. – Ну, хоть бы и в зоопарке». – Ростом с лося!

– Может, это лось и был? – предположила Шерри.

Хови покачал головой:

– Нет, самый настоящий олень. Выскочил из лесу и давай нас бодать. Мы как раз встали на просёлке где-то к югу отсюда. У вас тут часто такое случается?

– Что? – переспросила Лайза. – Чтоб олени бодали машины?

Хови кивнул.

– Впервые слышу.

– Я в Скалистых горах видала, как быки окружают машины, – припомнила Шерри, – но они никогда не бодались.

– И ещё там была музыка, – продолжал Хови, путаясь в словах. – Такая… нездешняя…

Девушки смотрели на него, ожидая продолжения. Но он молчал, и Лайза тихонько захихикала.

– Покуриваешь? – спросила она.

– Что? Нет. То есть я тогда был не под кайфом. – Ему хотелось сказать, что музыка как-то связалась для него с нападением оленя. Но он чувствовал, что это прозвучит глупо.

– Ну, наверно, надо что-то делать, – заговорила Лайза. – Что скажете, доктор Мэллон?

– Я бы прописала пару хороших затяжек, – отозвалась Шерри.

Лайза взглянула на Хови:

– Как тебе, морячок?

– В самый раз, – ответил тот.

Дурак он был, что заговорил об этом, и хорошо хоть, не с Эрлом. Бог знает, что сделал бы с ним Эрл, потому что теперь, подумав, Хови сам понимал, как глупо было заводить такие разговоры. Но воспоминания о музыке тревожили его, и он твёрдо решил вернуться и послушать её ещё раз. В ней было что-то опасное, что-то в ней несло ему боль, он твёрдо знал это, хотя не умел объяснить.

– Держи, Хови, – окликнула его Шерри, протягивая сигаретку. – Затянись разок.

Хови с улыбкой взял самокрутку, отбросил непривычные мысли. На хрен. Потом подумает. А сейчас у него тут пара смачных штучек, косячок и вволю расслабухи. Олень и музыка подождут. И Эрл подождёт, если на то пошло.

Он затянулся, глубоко втягивая дым, и взглянул на девушек. Может, ему повезёт заполучить кого-нибудь из них. Черт, а может, даже обеих? Он улыбнулся, чувствуя, как кое-что под столом быстро твердеет, и затянулся ещё разок, прежде чем передать косяк соседке.

5

– Ты, верно, умом тронулся, что так болтаешь при малышке, – сказал Баннон.