Зелёная мантия

Закрой глаза – и он перед тобой. Не олень, не Зелёный Человек Льюиса – козлоногий бог, каким он увиделся на мгновение прошлой ночью. Длинные изогнутые рога и острые черты лица, немного похожие на Малли. И флейта, почти как у Томми, но тоже не совсем. Потому что музыка другая. Игра Томми звала двигаться, все чувства плясали в ней, призывая тело приплясывать в такт. Но та музыка, его музыка – она наполняет покоем. Али ни разу не слышала её, но знала, какой она будет. Точно знала.

Она пыталась услышать музыку, которую издала бы флейта в руках тайны. Закрыв глаза, представила себе картину, но флейта Томми заглушала её, и мысли Али вернулись к прошлой ночи. К камню он вышел в облике оленя. Танец, они с Лили двигаются под музыку. И вот Малли подхватывает её и вскидывает на спину оленю, и они летят куда-то…

Она вспоминала, перебирала мгновения безумной скачки сквозь леса, которых не было в этом мире, к вершине нездешней горы с её каменным хороводом. Огромная круглая луна и такие яркие звезды. Белый пар дыхания. И тайна: олень, потом человек, одетый в зеленую листву, и она стоит перед ним, спрашивая, чего же он хочет, спрашивая, как звать его… Она снова утонула в его глазах – таких же волшебных в памяти, как тогда, ночью. Их взгляды встретились, и что-то длилось… и длилось…

«Нет имени для таких, как ты, – думала Али. – Люди видят лишь один избранный тобой облик и зовут тебя по нему. Пан. Старый Рогач. Зелёный Человек. Зелёная мантия.

Зелёная Мантия. Так я назвала бы тебя, если бы узнала впервые прошлой ночью. Но разве я не знала тебя всю жизнь? Разве не ты сменяешь времена года и заставляешь кровь течь по жилам? Разве не ты учил меня дышать, пока я спала в материнском лоне? Ты учил моё тело расти, а сердце – узнать тебя. На книжной странице, в мелодии, в узоре ветвей на фоне неба, в полёте птицы, в глазах кошки, в запахе цветка…»

В памяти возникло, как она отворачивается от него на зов Малли. Пора было покидать тот мир. Она снова услышала лай, и тепло воспоминания сменил озноб. Охота. Стая. Надо было спешить. Тогда они скрылись от стаи… Но тут ей вспомнилась та же ночь, несколько часов спустя, и псы на краю леса, не сводившие глаз с её окна.

Огонь на мгновение ослепил Али, и она моргнула, отводя взгляд.

– Малли?

Но дикарки не было.

Али, стоя в потоке жара от костра, задрожала всем телом. Что-то было не так. Она больше не слышала флейты. Много ли времени она провела в воспоминаниях? Не так уж долго, ведь огонь горит все так же ярко. Но куда подевалась Малли? И откуда это странное чувство?

Теперь лай охоты раздавался совсем близко. Нагнувшись, она подняла трость, которой снабдил её Тони, и сжала её непослушными пальцами. Все было не так. Она медленно повернулась, уставившись на темнеющий внизу лес и почти ничего не видя после яркого пламени. Однако вскоре глаза привыкли, и Али разглядела стаю: не собаки – люди в рясах с капюшонами. Передний держал перед собой распятие.

– М-малли?.. – дрожащим голосом выговорила Али.

За спиной пылал костёр, перед ней полукругом растянулась охота, и отступать некуда. Тайна не явилась, а Малли бросила её. «Я не звала вас, – хотела она сказать безликим охотникам, но слова завязли в горле. – Я ждала тайну».

– Не страшись, – произнёс предводитель. – Мы пришли спасти твою душу.

Двое, стоявшие за его спиной, достали из складок плащей верёвки и стали наступать на Али. Та выставила против них острие альпенштока, но руки тряслись так, что палка выпала и задребезжала по камням. Ноги у неё обмякли, и она медленно опустилась наземь, не сводя с людей в капюшонах глаз.

– П-пожалуйста, – сказала она, – не надо… не надо меня спасать.

Человек с распятием медленно покачал головой:

– Ты будешь благодарна нам, когда это совершится.

Двое с верёвками прыгнули вперёд и, схватив за руки, подтащили девочку к старой сосне. От страха Али покорно подчинялась. «Пожалуйста, – беззвучно молила она, – тайна, я ведь старалась тебе помочь… помоги мне».

Но не было ответа на её призыв, и лес равнодушно смотрел, как люди в капюшонах привязывали её к дереву.

– Тобой овладел демон, – говорил человек с распятием, – но властью Господа мы изгоним его.

Верёвки, закрученные вокруг ствола, врезались в запястья и лодыжки. Силы вернулись к ней с волной паники, но поздно. Человек с распятием стоял перед ней, но костёр горел ярко, и против света она видела под капюшоном лишь темноту, словно у монаха не было лица.

– О, Господь, к тебе взываем, – декламировал человек с распятием. – Помоги избавить мир от этого зла.

«Не настоящий, – убеждала себя Али. – Он не настоящий». Но верёвки были настоящие, и жёсткая сосновая кора царапала кожу. Реальность…

– Кто вы? – выкрикнула она. От страха голос сделался пронзительно-высоким.

– Твои спасители, дитя. Страшись не нас, страшись демона в себе.

Он коснулся её лба распятием, и горячий багровый огонь опалил её мозг. Али снова закричала.

– Положись на Господа, – донеслось из-под капюшона, но Али была уже слишком далеко и не услышала.

6