Зеленая миля

История Роя Делфайнса стала одной из многих услышанных мною. Чудесные исцеления не изумляли меня, а лишь укрепляли в вере. Однако верили мы и в силу колдовства: заговоренная вода, сводящая бородавки, положенный под подушку мох, облегчающий душевные муки отвергнутой любви, и, разумеется, заклинания… но я не верил, что Джон Коффи — колдун. Я же смотрел ему в глаза. Более того, чувствовал его прикосновение. Когда он касался меня, я ощущал, что нахожусь в руках странного, удивительного доктора.

Я же помог, ведь так?

Фраза эта не выходила у меня из головы, словно привязавшаяся строка модной песни, но эти слова никак не могли служить заклинанием.

Я же помог, ведь так?

Да только помог не он. Господь Бог. Джон Коффи воспользовался местоимением «я» скорее от невежества, чем из гордости, ибо из тех историй об исцелениях, что я слышал в церквях, столь любимых моей двадцатидвухлетней матерью и ее сестрами, я вынес главное: такое исцеление зависит не от желания или умения целителя или исцеляемого, а целиком от воли Божьей. Тот, кто помог страждущему, может воспринимать сие деяние как само собой разумеющееся, а вот исцеленный обязан спросить — почему? Поразмыслить о воле Божьей, попытаться понять, почему Господь соблаговолил помочь именно тебе.

Так чего в данном случае хотел от меня Бог? Что же такое должен я совершить, если Он счел возможным влить целительную силу в руки детоубийцы? Хотел, чтобы я остался в блоке Е вместо того, чтобы валяться дома и блевать от сульфамидных таблеток? Может, я должен оставаться на посту, чтобы предотвратить очередную выходку Дикого Билла Уэртона и не дать Перси Уэтмору сморозить какую-нибудь глупость? Хорошо, пусть так и будет. Я стану смотреть во все глаза… а рот буду держать на замке, во всяком случае насчет чудесного исцеления.

Едва ли кто удивится, что мне полегчало. Я каждый день говорил об этом, даже сказал начальнику тюрьмы Мурсу. Делакруа что-то видел, но я полагал, болтать он не станет. Хотя бы из опасения, что Коффи нашлет на него какую-нибудь порчу. Что же касается самого Коффи, то он скорее всего уже все позабыл. Он не более чем проводник, а нет в мире кульверта,[27] который после окончания дождя помнит, как по нему текла вода. Так что я решил никому ничего не говорить. В тот момент я и представить себе не мог, как скоро расскажу эту историю от начала и до конца.

Коффи и раньше интересовал меня. А уж случившееся в его камере просто разожгло мое любопытство.

Глава 4

Перед тем как уйти в тот вечер домой, я предупредил Зверюгу, что завтра приду попозже, а утром поехал в Тефлон, городок в округе Трейпинг.

— Чего ты так волнуешься из-за этого Коффи? — заметила жена, протягивая мне сверток с сандвичами (придорожным закусочным она не доверяла, считая, что там скорее отравишься, чем наешься). — На тебя это не похоже, Пол.

— Я из-за него не волнуюсь, — ответил я. — Мне просто любопытно, вот и все.

— По моему разумению, одно неизбежно ведет к другому, — пустила шпильку Джейнис и от всей души чмокнула меня в губы. — Во всяком случае, сегодня ты выглядишь получше. А то я уже начала нервничать. С краником все в порядке?

— Стал как новенький. — И я отправился в путь, распевая «Посмотри-ка, Джозефина, вот она, моя машина» и «Мы нарыли кучу денег».

В Тефлоне я первым делом заглянул в редакцию «Тефлон интеллидженсер». Мне сказали, что Берт Хаммерсмит, которого я искал, скорее всего в окружном суде. В окружном суде выяснилось, что Берт Хаммерсмит действительно там побывал, но ушел, как только прорвавшаяся водопроводная труба остановила процесс вершения правосудия, в данном конкретном случае суд над насильником (на страницах «Интеллидженсера» это преступление именовалось «нападением на женщину». Собственно, и другие издания в те времена обходились без более крепких слов). В суде высказали предположение, что Хаммерсмит скорее всего отправился домой. Следуя полученным инструкциям, я добрался до улочки, по которой не решился ехать в «форде»: слишком много рытвин и грязи. Так что дальше пришлось идти на своих двоих. Фамилия Хаммерсмит стояла под всеми статьями о судебном процессе Коффи, помещенными в «Интеллидженсере», от него же я и узнал многие подробности охоты за Коффи. Подробности столь неудобоваримые, что «Интеллидженсер» предпочел их опустить, дабы не травмировать читателей.