Зеленая миля

Для постороннего Аладдин ничем не отличался от остальных ключей, а те, что я таскал с собой, весили добрых четыре фунта, но так назывался ключ-отмычка, который открывал все замки. В те дни на каждый из пяти блоков выдавался только один Аладдин, и находился он в ведении старшего надзирателя. Другие надзиратели могли получить его, но только под расписку.

Дальний конец тоннеля перегораживали ворота, сваренные из толстых железных прутьев. Мне они напоминали древние замки. Из тех времен, когда рыцарство было в чести, а рыцарей отличала смелость. Да только не мог я сравнивать «Холодную гору» с Камелотом. За воротами лестница уходила вверх, к неприметной двери с надписями «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН», «СОБСТВЕННОСТЬ ШТАТА» и «ПРОВОЛОКА ПОД ТОКОМ» на наружной стороне. Дверь эта не висела на петлях, а поднималась, как заслонка в закалочной печи.

Я открыл замок, Гарри распахнул ворота, и мы поднялись по ступеням. Джон Коффи опять шел первым. Наверху Гарри не без труда протиснулся между ним и стеной и открыл замок. Но в одиночку дверь поднять не смог: слишком тяжелая.

— Минуту, босс. — Джон оттер Гарри и поднял дверь одной рукой, словно сработали ее из картона, а не из толстого стального листа.

Холодный ночной воздух, принесенный ветром с холмов, ударил нам в лица, поднял с земли опавшие листья. Джон Коффи поймал один свободной рукой. Никогда не забуду, как он смотрел на лист, как мял его пальцами, принюхивался к идущему от листа запаху.

— Пошли, — торопил Зверюга. — Время поджимает.

Мы все вышли наружу. Джон опустил дверь, Зверюга запер ее: для этого Аладдин не требовался. Но только он мог открыть дверцу в изгороди, которая окружала выход из тоннеля.

— Руки по швам, здоровяк, — предупредил Гарри. — Не касайся проволоки, а то будет больно.

Наконец последнее препятствие осталось позади. Мы стояли кучкой (три холмика, прилепившиеся к горе), глядя на стены, огни, сторожевые вышки тюрьмы «Холодная гора». Я даже смог разглядеть силуэт охранника на одной из вышек, который как раз в этот момент дул на замерзшие руки. Он нас видеть не мог: во-первых, окошки, выходящие на дорогу, слишком малы, во-вторых, он держал под наблюдением стены и тюремный двор. Однако шуметь нам не следовало. А вот машина, следующая по дороге с включенными фарами, грозила нам серьезными неприятностями.

— Скорее, — прошептал я. — Гарри, показывай, куда идти.

Мы двинулись гуськом вдоль дороги. Гарри — первый, за ним Джон Коффи, Зверюга и я. Перевалив через холмик, мы спустились по склону, и тюрьма скрылась из виду. Гарри, однако, все шел и шел.

— Где ты поставил свой пикап? — проворчал Зверюга. — В Балтиморе?

— Ближе, — раздраженно ответствовал Гарри. — Придержи язык, Зверюга.

Но Коффи, это я видел по нему, с удовольствием шагал бы до восхода солнца, а может, и до следующего заката. Смотрел бы по сторонам во все глаза не со страхом, а с радостью, в этом я нисколько не сомневался. Может, Джон и боялся темноты в стенах тюрьмы, но здесь она совершенно его не пугала, я мог в этом поклясться. Он ласкал ночь, впитывал ее в себя всеми своими чувствами. Так мужчина ласкает женщину, наслаждаясь ее ароматом, округлостями тела, бархатистостью кожи.

— Поворачиваем, — предупредил Гарри.

От дороги уходил вправо узкий проселок с двумя колеями и растущей посередине травой. Мы повернули и прошагали еще с четверть мили. Зверюга вновь начал брюзжать, но Гарри остановился, свернул влево и начал скидывать с грузовичка ветки, которыми он его замаскировал. Зверюга и Джон присоединились к нему, и прежде чем я успел помочь, на нас уже смотрела морда старого «фармолла», с фарами, забранными металлической сеткой.

— Лишняя осторожность не помешает, — пояснил Гарри Зверюге. — Для тебя это, возможно, пустячок, Брут Хоуэлл, но я происхожу из очень религиозной семьи. У меня такие святые кузины, что в сравнении с ними обычные христиане скорее львы. Если меня поймают…

— Не кипятись, — ответил Зверюга. — Просто я нервничал, ничего больше.

— Я тоже, — не стал скрывать Гарри. — А теперь, если эта колымага заведется…

Он направился к кабине, что-то бормоча себе под нос, а Зверюга подмигнул мне. Для Коффи же мы перестали существовать. Он откинул назад голову и любовался усыпавшими небо звездами.

— Если хочешь, я поеду с ним в кузове, — предложил Зверюга. За нашими спинами взвыл стартер «фармолла», и тут же завелся двигатель. Гарри газанул, а потом вернул двигатель в режим холостого хода. — Нам нет нужды двоим ехать с Коффи.

— Садись в кабину, — ответил я. — Ты сможешь поехать с ним на обратном пути. Если, конечно, нам всем не придется проделать его в нашей же перевозке.

— Зря ты это сказал. — Зверюга явно расстроился. Возможно, до него только сейчас дошло, что нас ждет, если мы попадемся. — Господи, Пол!

— Быстро! В кабину.

Он подчинился. Я дергал Джона Коффи за рукав, пока не вернул его с небес на землю, а потом повел к кузову грузовичка с обтянутыми брезентом боковыми бортами. Так что с проезжающих мимо машин нас бы не увидели. Задний борт, однако, отсутствовал.

— Полезай в кузов, здоровяк.

— Уже едем?