Зеленая революция

Что Медоуз недооценил тогда (как недооценивает и сегодня), так это противодействующие силы, эффективные повсюду: сотни тысяч ученых разрабатывают экологические технологии и продукцию; множество экологических объединений и гражданских инициатив толкают вперед политику и экономику; компании наперегонки создают экологическую инновационную продукцию; распространяется современное экологическое законодательство, а вместе с ним и профессиональная организация охраны окружающей среды; растет осведомленность общественности в экологических вопросах; для подросшего поколения экология уже не иностранное слово. Экологическая картина последних 40 лет довольно пестрая. К плюсам можно отнести отказ промышленного производства от химических веществ, повреждающих озоновый слой, что позволило в значительной мере повысить качество воздуха в Европе и Северной Америке. По сравнению с 1970-ми гг. значительно улучшилось биологическое состояние наших рек и озер. Неуклонно исправляется положение в химической промышленности, некогда самой грязной и опасной. Успешно сдерживается загрязнение почв тяжелыми металлами — огромная проблема в 1960–1970-е гг. Сельское хозяйство с большей осторожностью пользуется пестицидами. Во многих странах отказались от таких вредных веществ, как асбест и ДДТ. Реорганизована промышленность по переработке отходов, исчезли стихийные свалки, мусор сортируют и пускают во вторичную переработку. Отдохнули наши леса, которым еще 30 лет назад предрекали скорую гибель; их площадь в Европе увеличивается. Вопреки всем пророчествам повысилась безопасность пищевой продукции. Несмотря на увеличение объемов производства, снижается энергопотребление многих предприятий. Приостанавливается строительство новых АЭС, все более широкое применение находят возобновляемые источники энергии. С момента публикации «Пределов роста» средняя продолжительность жизни в мире на фоне экологических успехов увеличилась на 10 лет, детская смертность понизилась почти на две трети.

Немалой долей этих успехов мы обязаны докладу Римского клуба. Он существенно способствовал ускорению экологической перестройки промышленного общества. Основной вопрос сейчас состоит в том, насколько быстро развивается процесс трансформации и возьмет ли он верх, прежде чем грянут экологические кризисы. На первом этапе экологических преобразований в 1970-е гг. важно было прежде всего не допустить дальнейшего загрязнения воздуха, спасти от биологической смерти леса и реки и поставить под контроль использование особо вредных веществ, широко применявшихся на тот момент в промышленных обществах, — тяжелых металлов, двуокиси серы, оксидов азота, ядовитых химикатов. Сегодня главная задача состоит в том, чтобы повысить эффективность ресурсопотребления и ускорить переход к возобновляемым видам энергии.

Экскурс: сначала умирает лес, затем человек

Кто еще помнит панику по поводу вымирания леса, которая охватила Германию в первой половине 1980-х гг. и немало содействовала успеху «зеленых»? «В каждой шишке яд»[49], — писал журнал Stern в 1981 г. Spiegel поддал жару, поместив в одном из номеров редакционную статью, опиравшуюся на исследования геттингенского почвоведа Бернарда Ульриха, которое было опубликовано в 1979 г. и предсказывало вымирание большей части немецких лесов в течение 5 лет. Ущерб, нанесенный лесам на обширных пространствах Центральной и Северной Европы в 1970-е гг., и впрямь был немалым. Причиной тому стали прежде всего выбросы двуокиси серы электростанциями и промышленными предприятиями, расплодившимися по всей Европе. Почти каждый ребенок знал тогда, что такое кислотный дождь. Оксиды азота, озон и тяжелые металлы также наносили лесу сильные удары. Проблема усугублялась старением лесов и неправильным хозяйствованием (в частности, избытком монокультур). Первый общефедеральный мониторинг состояния леса, проведенный в 1984 г., показал, что треть всех деревьев повреждена. Однако понятие «повреждения нового типа» объединило множество различных явлений. Фотографии с изображениями лысых пихт, мертвых ветвей и безлистых вершин деревьев, которые тогда потрясли общественность, были сделаны в основном в Гарце и Рудных горах, особенно пострадавших от угольных теплоэлектростанций Чехословакии, ГДР и ФРГ. Так что паника из-за якобы необратимого вымирания лесов возникла не на пустом месте. Но к тому времени, когда тема распалила умы в Германии (во Франции слово «le Waldsterben» так и осталось иностранным), уже наметились перемены к лучшему.