Зеленая Роза или Двенадцать вечеров

Ку-ка-ре-ку — все вместе споем!
Ку-ка-ре-ку — я стал королем!

Черт-женишок

Была у одного графа дочь — редкая красавица, и пришла пора замуж ей идти. Одно плохо: оказалась девушка большой привередой — в любом женихе изъян отыщет. Раз она и говорит:

— Хочу в мужья маркиза Золотые губы-Серебряные зубы.

Проведал про это черт и смекнул: «Выдам-ка я себя за маркиза да и женюсь на графской дочке!» Сказано — сделано. В один прекрасный день является он во дворец. Граф, как увидел его, тотчас послал за дочерью.

— Вот, — говорит, — тот, кто тебе нужен.

— Не думала я, что сыщется такой, — отвечает дочка, — но слово свое сдержу.

Назначили они свадьбу на следующий день. А у невесты была любимая ласточка. И прощебетала птичка:

Это вовсе не маркиз.
С чертом свел тебя каприз!

Но строптивица и ухом не повела. Ласточка трижды пропела свою песенку. Тут девушка ей и говорит:

— Ты, верно, боишься, что я не возьму тебя с собой, когда с мужем уеду. Не тревожься, я с тобой не расстанусь. А пока — помолчи!

Настал день свадьбы. Черт прилетел в карете по воздуху — нарядный, губы золотые, зубы серебряные. С ним — целая свита бесов и ведьм. Разодеты все в пух и прах, точно вельможи.

После венчанья усадил черт молодую в свою летучую карету, и понеслись они по облакам. Гордячка совсем позабыла о ласточке, но та сама полетела следом.

— Куда ты везешь меня, муженек? — всполошилась графская дочка. — Что за дорога, в толк не возьму!

— Не тревожься, женушка, — отвечает черт. — Скоро приедем!

Вот примчались они в замок. Запер черт жену в спальне, а сам в подпол спустился. Там, в огромном котле, уже кипела похлебка. Захохотал черт, да как гаркнет во все горло:

— У меня порядок свой: раз — крепись, два — смирись, три — в похлебку головой!

И принялся изо всех сил колотить в потолок. Затрещали доски — вот-вот проломятся. Несдобровать тогда девушке — того и гляди, в кипяток рухнет!

Вдруг в окно — порх ласточка. Пленница — к ней:

— Твоя правда, милая! Это вовсе не маркиз — с чертом свел меня каприз! Разыщи-ка отца, дай ему знать о моей беде!

Ласточка упорхнула. А черт знай себе в потолок колотит (вот-вот проломит!) — и все выкрикивает:

— У меня порядок свой: раз — крепись, два — смирись, три — в похлебку головой!

Между тем ласточка все графу рассказала, и тот с войском поспешил на выручку. Ворвались они в замок, вызволили девушку, а в спальне куклу оставили. Тут от сильного удара доски как раз проломились, и кукла — бултых в котел.

Черт принялся помешивать варево поварешкой. Помешивает да приговаривает:

Дочка графа, это ложь, —
я ведь вовсе не маркиз!
Дочка графа, ты умрешь, —
с чертом свел тебя каприз!

Повторил он это трижды и запустил ложку в котел — проверить, хороша ли похлебка. Глядь, а в котле-то — старая кукла! Понял рогатый, что его провели, прыг в карету — и вместе со свитой прямиком к графскому дворцу. А его там ждут-дожидаются: таких тумаков отведал, что хвост поджал и скорей назад — домой, в преисподнюю!

О жене, которая не хотела есть с мужем

Жили на свете пастух с женой. Бывало, выгонит он с утра в понедельник коз своих на дальнее пастбище, да и не возвращается до субботы. До того бедолага тощ: дунь — переломится, а жена его, как старый дуб — поперек себя шире. А все жалуется:

— Это болезнь у меня такая! Я ж ничего не ем!

И правда, никто не видал, чтоб она ела. Знай себе ноет: «И там болит, и сям колет, и тошно, и муторно, а на еду и глаза бы не глядели!» Слушал, слушал муж ее жалобы, да и забеспокоился. Говорит как-то другу:

— Не знаю, что с женой делать! Не ест она ничего!

— Что-то по ней не видно!

— А я тебе говорю: не ест. То одно у нее болит, то другое. И за стол со мной никогда не садится.

— Я вот что тебе скажу: если корова вместе с быком не ест, значит, не голодная.

— Да нет! Не ест она, пока меня не накормит!

— А после?

— После? Кто ее знает! — засомневался муж.

А друг ему и говорит:

— Я бы на твоем месте быстренько вывел ее на чистую воду!

— А как?

— Вернулся бы да и подсмотрел!

Пришло время пастуху коз на пастбище выгонять. Он и говорит жене:

— Прощай, Мария! Теперь до самой субботы не увидимся! А ты гляди, береги себя, не то заболеешь с голодухи!

— А мне есть и не хочется! Тошно, ноет все внутри! Видно, недолго мне жить осталось, оттого я и расползаюсь, как квашня.

Вывел Хуан своих коз за околицу, а там, как было условлено, друг его поджидал. Погнал приятель коз на пастбище, а Хуан домой воротился, да так, чтоб жена не заметила.

Спрятался за кучей хвороста и стал глядеть во все глаза. А тут как раз дождичек накрапывать стал. Заходит Мария в кухню и говорит:

— Ну и погодка! Самое время супчиком погреться!