Зеленая трава Дзен. Одинокая кукушка

И Гоей неожиданно стал просветленным, и он сломал свой посох.

Гоей постоянно носил с собой палку, он полагал, что все знает, что он стал мастером. Он впервые посмотрел в себя, когда Секито спросил его: «Куда ты идешь?», потому что все пребывает здесь, куда же идти? Все внутри вас.

В краткий миг неожиданного просветления Гоей понял, что до сих пор он зря носил посох. Он был всего лишь учителем, а не мастером. И Гоей сломал свой посох.

В дзен все это символично. Сломать посох значит сказать: «Теперь вы мой мастер, а я ваш ученик. Я не скажу это словами, потому что слова сильно загрязнены. Я дам знак того, что я уже не мастер, я жил в ложной личности, теперь же я разбиваю эту личность и выбрасываю ее. Теперь вы мой мастер, я буду жить в вашем присутствии и пить воду жизни столько, сколько это возможно».

Один из стихов Чикусана звучит так:

Он часть всего, и все же он превзошел все;

Исключительно для удобства он известен как мастер.

Кто осмелится сказать, что он нашел его?

В этом разгульном городе я обучаю учеников.

Эти последние строки особенно важны: В этом разгульном городе я обучаю учеников. Наверное, Чикусана был в Пуне! Вы не найдете более разгульного города. Странное дело, мастера выбирают разгульные города в поисках нескольких интеллигентных человек. У разгульного города есть хорошее качество: в начале горожане немного смущаются, а потом постепенно принимают действительность, что эти люди немного отличаются от них, и им нет до них дела.

Мы живем здесь, и в этом разгульном городе вообще не осознают, что пять тысяч человек ищут себя, что иногда они касаются самого поля будды, вершины сознания. Но горожане так и будут стоять в очередях перед кинотеатрами, будут делать покупки в супермаркетах, никогда не осознавая... Это странное бессознательное состояние, ведь здесь собрались пять тысяч человек со всего мира (наверное, они что-то здесь делают), но горожане даже не заглядывают в ворота. Такое безразличие к величию вашего внутреннего существа.

Чоша написал:

Все, кажАое место настоя шее.

Кажлая частииа собирает Изначального Человека.

И все же абсолютно настояшее не имеет голоса,

Истинное тело величественно>

Оно выпалает из поля зрения.

Вы не можете ни сказать что-то о красоте и величии, ни увидеть все это обычными глазами. Когда вы поворачиваетесь в себя, ваши глаза закрыты, они не могут поворачиваться внутрь. Открывается третий глаз, и у вас появляется новое видение, новая ясность, которая не является частью ваших двух глаз. Этот третий глаз смотрит прямо, он ничего не считает ни правильным, ни неправильным, ему просто известно все сущее.

У этого нет голоса, оно не может сказать... это не может рассказать вам, что вы носите в себе великое королевство Бога, что вы ведете себя как нищий ради мелких и незначительных вещей.

Маниша задала вопрос:

Нелавно я поняла, что ожилания насилуют своболу, не того человека, на которого я проеиирую ожилания, а мою своболу, человека, у которого есть эти ожилания. Отбросив ожилания, я почувствовала, что с меня спала тяжесть, и освоболилась чувство бытия.

Маниша, отбрось и это чувство, и тогда ты узнаешь чистую свободу.

Теперь вы готовы отправиться в себя... осталось только выпить чашку чая.

(Сардар Гурудаял смеется до колик в животе...)

Сардар Гурудаял смеется анекдоту, который я еще не рассказал. Вот чудак! Он сидит в первом ряду, красуясь во всем своем великолепии. Он смеется анекдоту, который не рассказан - уникальное явление. До большинства людей смысл не доходит, даже когда я уже рассказал анекдот. Они смеются потому, что смеются другие. Смысл доходит до небольшого круга людей. Но Сардар Гурудаял Сингх опередил и их.

Джон Смит стоит перед судьей в стельку пьяный.

- Ваш домовладелец обвиняет вас в том, что вы напились и разожгли костер в постели, - говорит судья.

- Какая чушь! - пускает слюни Джон Смит. - Постель уже полыхала, когда я прыгнул в нее!

Юная Мария завтра выйдет замуж. Она приходит к матери, как все добрые девственные католички.

- Мама, - говорит Мария, - мне надо спросить тебя об одной вещи.