Зеленая ветвь

Иванко поднял отряд в ружье и объявил клефтам о кровавой западне, приготовленной для них коварным агой.

- Теперь в эту ловушку попадутся они сами!

Под покровом темноты воины устроили засаду на берегу ручья, где в камышах был отвор подземного хода. У ворот замка Иванко оставил небольшой заслон, а главные силы сосредоточил в засаде. Он строжайше предупредил клефтов терпеливо ожидать, пока османские вояки не выйдут из замка.

- А тогда отрезать им путь к подземному ходу и напасть с тыла, как они хотели поступить с нами.

После полуночи камыши заколебались, их стали медленно раздвигать темные человеческие фигуры. Двигались молча, держа кривые сабли, наклонив головы в чалмах.

Когда несколько сот черных фигур сгрудились на береговом обрыве, готовые устремиться к расположению отряда и начать резню спящих неверных, Иванко выстрелил из пистолета, подавая сигнал к атаке. В спину врагам грянул залп. Затем второй. Третий. Четвертый. Клефты вели прицельный огонь по четко проступающим на фоне звездного неба фигурам врага. А затем бросились в атаку.

Напрасно Иванко и Елена пытались остановить эту кровавую бойню, призывая брать в плен ошеломленных султанских вояк. Клефты, продолжая рубить их, односложно выкрикивая: "Хиос! Хиос!"

Бальдас затем объяснил Иванко, что Хиос - это название соседнего острова, где в 1822 году по приговору султана капудан-паша Кара Али истребил всех мужчин старше двенадцати лет и всех женщин старше сорока. Кровавая трагедия Хиоса стала для греков призывом к отмщению за гибель соотечественников.

...Когда солнце взошло над островом, трава и листья кустов вокруг замка были окроплены кровавой росой. В разных позах лежали группы поверженных воинов султана. Иванко и Бальдас подошли к одному из них.

- Это их главный. Сам ага...

У ног Иванко лежал богатырского сложения еще молодой мужчина, облаченный в ярко-красную бархатную куртку, расшитую золотым шнуром. Пуля прострелила ему голову, и кровь залила красивое лицо, обрамленное золотистой бородой. Иванко удивило, что среди убитых много светловолосых турок.

- Их нация уже давно перемешалась от браков мужчин с женщинами из европейских стран, - объяснил ему Илияс Бальдас.

Взглянув на труп коменданта замка, Елена побледнела. На ее лице появилось жестокое злорадство, затем оно опечалилось, и на темных глазах блеснули слезы. Сдерживая рыдание, она тяжело дышала.

- Это Хасим-бей, - проговорила она.

- Откуда вы знаете его имя? Разве вы были с ним знакомы? - спросил Иванко.

- Даже слишком... Когда-нибудь я расскажу о своем знакомстве с Хасйм-беем, - ответила Елена.

Ее голос дрожал.

14. ПРОБУЖДЕНИЕ

После ночной победы воины весь день отдыхали. Отдыхал с ними и их командир Иванко, назначив капитана Илияса Бальдаса начальником охраны. На него можно было положиться, и Иванко первый раз после высадки отряда позволил себе вволю отоспаться. Он отлично устроился в тени шелестящих листвой оливковых деревьев. На душе было безмятежно. Он радовался тому, что очистил этот райский уголок от султанской нечисти. Теперь, когда он успешно выполнил задание командования, больше не было причин откладывать в долгий ящик женитьбу на любимой женщине.

С этими мыслями он закрыл глаза, улыбнулся и окунулся в сладкий сон.

Таким, счастливо улыбающимся во сне, и увидела его Елена. Она молча села рядом на траву. В отличие от Иванко Елена испытывала смятение. Воспоминания, одно ужаснее другого, снова оживали перед ней. Самое свежее, самое недавнее... Последняя схватка в помещичьем замке, куда ворвались через подземный ход клефты. Хасим-бей оставил для прикрытия десяток наименее боеспособных солдат и слуг - все свое войско он вывел уничтожать спящих гяуров. Оставшиеся в замке были настолько уверены в победе Хасим-бея, что приняли клефтов за своих, вернувшихся после разгрома неверных. Только когда клефты пустили в ход сабли и пистолеты, охваченные ужасом турки беспомощно заметались по замку. В подземных сводчатых казематах началась настоящая бойня при свете факелов. Ничто не смогло спасти застигнутых врасплох солдат и слуг турецкого коменданта. Убивали не только янычар, но и слуг, таких же кровопийц, как и они.

Елене удалось спасти от разъяренных клефтов лишь рабыню бея Хаджину. Ее нашли в покоях бея и выволокли, дрожащую, из-под горы подушек и ковров. Подскочивший к ней солдат занес было над ее головой острый клинок.

- Погибай, подстилка дьявола! Погибай!

Но Иванко остановил его руку.

- Подожди... Это она спасла нас. Предупредила и спасла! Она гречанка.

- Какая же это гречанка! На ней даже креста нет.

Ивас разорвал сорочку на груди Хаджины. Открылась смуглая девичья грудь, но креста не было. Теперь Ивас считал себя вправе зарезать наложницу. Он снова занес саблю над ее головой. И, наверное, полоснул бы, если бы Елена не встала между ней и разъяренным клефтом.

- У нее есть крест! Но его нельзя было носить на груди. Османы срывали. У тебя же есть крест, Хаджина!

Женщина дрожащей рукой порылась в складке юбки и вытянула крестик. Его медь тускло блеснула в неровном пламени факела.