Зеленая ветвь

В замке освободители нашли много награбленного добра и продовольствия: засоленное в бочках мясо, оливковое масло, запасы зерна. Греческим солдатам этого провианта хватило бы на долгие месяцы, но капитан Хурделицын, зная, какую нужду испытывают крестьяне, распорядился отдать продукты безвозмездно жителям острова.

- Нам, солдатам, голод только на пользу будет, - шутил он. - Вон смотрите, сколько вокруг пищи, - показал на сияющее в просветах листвы море.

Его шутку солдаты приняли мрачно, но основная часть клефтов, особенно из числа пелопоннесских рыбаков, посчитала ее как бы приказом к действию. Немедленно раздобыли у крестьян кожи, веревки, проволоку. Из пряжи сплели сети, из проволоки наделали крючков.

Жители острова были отличными садоводами и винодельцами - море, окружающее их, как ни странно, было им чуждо и рыболовство тоже. У них не было не только снастей, но и лодок. Все же клефты нашли несколько старых, полусгнивших челноков и даже старый четырехвесельный баркас. Этими посудинами давно уже никто не пользовался...

- Как же вы живете у моря и моря не видите? - спросил Иванко старика-крестьянина, владельца баркаса.

- Да, не видим мы его, - подтвердил старик. - И зачем нам море? У нас дел хватает и без него, на земле, в садах и в полях. Зачем нам еще это море?

- Ну, а плоды и фрукты вы же продаете кому-нибудь? Вывозите с вашего острова?

- Конечно, продаем... И не только оливки, и не только камедь, лимоны и финики. И вино продаем, и маслину. Такого вина - тонкого да приятного нигде в мире нет. Наш остров им повсюду славится. Повсюду... и в Италии, и во Франции знают наше вино, поэтому ехать нам никуда и не надобно. Сами купцы к нам едут. Сами...

- Понимаю... Поэтому вы тут сидели и ждали, когда к вам приедут.

- Да, - обнажил в улыбке желтые зубы старик.

- Ну, а теперь почему к вам купцы не едут?

- Теперь плохо. Как осман пришел сюда, так купцы стали побаиваться здесь появляться. Плохие времена пришли, - старик перекрестился, печально вздохнул.

- Ну, теперь уже османов нет... Так что, хозяин, дела у вас скоро поправятся.

- Где там поправятся, - угрюмо насупил брови старик.

- Теперь же нет османов.

- Так они снова придут. Вы уйдете, а они придут. Уже бывало такое. Как только вы уйдете, они сразу нагрянут, а нам отдуваться...

- Да мы теперь отсюда не уйдем. И османам уже не до того. Им себя защищать надобно... бежать... Русские идут...

- Слыхал... Так это правда? Значит, Россия за них взялась.

- Да, хозяин, взялась.

- Ну, если Россия, так, может быть, и в самом деле, они уже не придут.

- Точно говорю, хозяин. Да и мы-то зачем?

- Это другое дело, если Россия, - повторил, словно рассуждая сам с собой, хозяин.

- Ну так вот, разрешите нам этот баркас починить, чтобы рыбу в море ловить. А то ведь у вас с мясом плохо.

- Не плохо, а нет его совсем. Османы скотину даже для развода не оставили. Не только овец и коров - кур, гусей и свиней перерезали.

- А свиней же зачем? Ведь коран запрещает мусульманам свиное мясо есть?

- Запрещает, и они мясо не ели, но перебили всех. Где только ихний солдат увидит свинью, хотя бы поросенка малого, выругается, плюнет и убьет. Всех свиней и собак перевели. Теперь у нас и собачьего лая не услышите.

- А собак почему?

- Нечестивые твари, говорят. Проклятые аллахом... - Вот как!

- Да, это плохо, дед, - искренно посочувствовал Иванко. - Плохо.

- Чего уж хуже.

- Так баркас моим солдатам можно взять? На время, конечно.

- Берите, капитан, хоть и насовсем.

- Зачем же насовсем? Он вам еще, может, пригодится.

- Какое там пригодится, - снова погрустнел старик. - Какое там пригодится... Я уже стар на нем в море ходить, а детей моих и внуков всех... - Словно не в силах выговорить страшное слово, он провел сухонькой ладонью по горлу. - Так что насовсем берите баркас. Насовсем...

Клефты заменили в челнах и баркасе прогнившие доски, залатали пробоины, проконопатили и, спустив отремонтированные посудины на воду, стали выходить на них из бухточки к скалам, где можно было промышлять рыбу. И вскоре не только воины отряда, но и жители островка стали рыбаками.

Ловом увлекались все в отряде. Пришлось установить очередность выходов на промысел, так много появилось желающих. Конечно, рыбари-профессионалы имели привилегии. Они промышляли вне очередности, потому что в искусстве обильного улова с ними никто не мог соперничать.

Иванко и Елена тоже выходили в море чаще других, пользуясь правом своего начальственного старшинства. Они пристрастились к рыболовству. Иванко пригодились его матросские навыки, а Елене нравилось морское приволье - в ней, видно, заговорила кровь предков.

Однажды, когда они уже завершали улов в открытом море, внезапно из-за рифов мыса вынырнули мачты идущей под всеми парусами шхуны. Судно как-то необычно очень глубоко сидело в воде, его борта едва не заливали волны.

- И рангоут такой же пышный, как у "Санта Клары", - сказал Иванко.