Зеленая война

Итак, мы миновали первые небольшие домики. Они казались заброшенными. Все стекла и двери были на месте, но ни проблеска света, ни голосов. Тишина…

Тишина.

В воздухе кружатся редкие крупные снежинки. Золотистый свет впереди между домами создает чуть новогоднее ощущение. Хочется загадать желание и поверить, что оно исполнится.

Давным-давно, когда мне было лет пять, а эпоха мобильных гаджетов и ширпотреба с Алиэкспресс еще не вступила в свои права, у нас была гирлянда с разноцветными колючими огоньками. Точнее, шипастыми были только сами плафоны. Под ними находились крохотные круглые лампы накаливания. Если одна из них перегорала, гасла вся цепочка.

Это всегда выяснялось в последний момент, и запасных лампочек, конечно, не было. Проблема решалась перекусыванием проводов с обеих сторон от огонька-предателя и их соединением при помощи изоленты. Синей, конечно же. Таких участков было уже три или четыре.

Зато потом гирлянда мягко светила, наполняя комнату настоящим волшебством. Согревшаяся в доме елка распространяла аромат хвои. Мама приходила поцеловать меня на ночь, а руки у нее всегда пахли одним и тем же кремом. «Бархат», что ли?

Но здесь не пахнет ничем, кроме мороза.

Тишина.

Селим тоже приостановился. Хотел бы я знать, что пришло ему в голову. Такие же детские воспоминания? Или это просто робость перед неизвестностью?

– Пойдем, – тихо скомандовал я. И мы, поскрипывая снегом, двинулись вперед, стараясь держаться ближе к стенам домов.

Фонари, освещавшие улицы, были непривычными. Круглые, большие, на длинных ярко-серебристых столбах, они чем-то напоминали одуванчики. Отсюда, снизу, зеленоватый оттенок был почти незаметен.

И тут я резко выдохнул и отшатнулся, увлекая Селима за дом. Сердце заколотилось. По противоположной стороне улицы, не спеша, двигалась высокая фигура, вся сотканная из изумрудного переливающегося свечения. Внутри угадывалось что-то плотное, и это все даже имело антропоморфные очертания, но человеком явно не было.

Сердце трепыхалось в груди, как безумное. К такому я был не готов. Инопланетяне? Или все-таки инопланетяне тут мы? Я медленно сполз спиной по стене и сел прямо в снег. Спутник непонимающе смотрел на меня. Видимо, не успел заметить аборигена.

Явно пересиливая страх, турок выглянул из-за угла и отшатнулся. Плюхнулся рядом, тяжело дыша и невидяще глядя в одну точку. Не заорал, не побежал. Хорошо. Пока рано привлекать внимание, надо все хорошенько обдумать.

Не исключено, что люди здесь и сейчас живут в мире с пришельцами. Это ведь мы пришли непонятно откуда, не имея представления об актуальной реальности.

– Центр, – наконец заявил я. Селим кивнул. Видно, понял интернациональное слово и без жестового дублирования. Или, что еще вероятнее, ему стало уже совсем все равно.

Подсвечены были только большие улицы, во дворах царил полумрак. Мы крались между домов, не выходя под фонари и ориентируясь по примерному азимуту.

В домах стали попадаться огоньки, по большей части на самых верхних этажах. Но пройдя еще с квартал мы обнаружили светящееся окно совсем низко. Заброшенная обледенелая детская горка располагалась почти напротив, и я не удержался, полез на разведку, жестом попросив товарища остаться внизу.

Он горячо прошептал что-то мне вслед. Надеюсь, пожелание удачи.

Освещенная комната оказалась чьей-то бывшей кухней. На окне угадывались силуэты каких-то матрешек и чайника. Под потолком горел золотистый шар. Такой же как фонари, но гораздо меньше. Мерцающая зеленая фигура сидела ко мне боком. Я даже смог разглядеть выступающий нос. Профиль инопланетянина явно напоминал человеческий, но из-за колышущегося марева рассмотреть его не удавалось.

Местный житель был таким же большим, как и тот, который испугал меня в самом начале. Метра два. Может, чуть больше. С такого расстояния сложно сказать. Но в плечах точно не шире среднестатистического мужчины.

Сияние в окне чуть сместилось, и мне показалось, что на руках у Чужого лежит другая фигурка: маленькая и более светлая. Я попытался взобраться повыше, но деревянная перекладина под ногой внезапно обломилась, и я с треском и матами полетел вниз. К счастью, недалеко и в сугроб. Свет в окне колыхнулся, потом исчез.

«Сейчас набегут» - с ужасом подумал я. Скорее всего, спутнику пришла та же мысль. Мы со всех ног ломанулись в темноту. Боль в колене, ушибленном в полете о перекладину, только придавала сил. Я тихо радовался, что в этот раз, падая, не разбил пластиковый щиток-маску.

Наконец мы остановились и попытались отдышаться.

Селим приложил руки «биноклем» к глазам и вопросительно посмотрел на меня, махнув ладонью назад. Я изобразил мать, укачивающую ребенка, а затем пожал плечами, не будучи уверенным, что рассмотрел все верно. Мужчина вздохнул.

– Центр, – повторил я, распрямляясь, и хлопнул его по плечу.

В центре тоже не нашлось людей. Тут по улицам гуляло довольно много зеленых чужаков. Где-то они собирались по двое-трое, но мы с товарищем не слышали ни звука. Если те и переговаривались, то как-то иначе, не при помощи привычной устной речи.