Зеленое дитя

Большинство делегатов сидели на корточках или стояли, прислонившись к колонне или к стене. Они курили, плевались, разговаривали во весь голос, не испытывая ни малейшего уважения к храму, где вот-вот должно было начаться заседание. Посередине нефа был сооружен помост, и ровно в назначенный час через дверь галереи в собор вошли члены временного правительства и заняли места на возвышении. Кроме меня и Сантоса, «синклит» образовали офицеры-метисы, включая Итурбида, которого успели восстановить в правах и повысить до звания капитана, и еще главный cacique, или мэр Ронкадора. Было решено избрать в Совет Трех, согласно постановлению Временного правительства, генерала Сантоса (как же без него?), Паскуаля Арапати, владельца одной из крупнейших гасиенд неподалеку от Ронкадора, а также Херманегильдо Чору, судью, уже несколько лет как удалившегося от дел. Труднее всего оказалось найти людей известных и достойных, у которых было бы время вникнуть в вопросы управления страной, людей, не запятнанных испанским происхождением и не коррумпированных. С самого начала мы решили отсечь всех, у кого имелся свой, меркантильный интерес, — впрочем, таковых было немного, и еще предусмотрительно отказались от услуг многочисленных адвокатов: они так кичились своим образованием, что мы поостереглись, не в обиду сказано, пускать козла в огород, — того гляди, узурпируют власть, которую мы с таким трудом вырвали из рук диктатора.

Процедура голосования была очень проста. Как секретарь Совета, я зачитал Декрет, а затем объявил, что, согласно постановлению Временного правительства, народное собрание созвано с целью избрания на законных основаниях постоянно действующего Совета. Я уведомил уважаемое собрание о том, что у нас есть имена трех кандидатов, людей, по нашему мнению, достойных, известных своей честностью и патриотизмом, и мы готовы представить их на суд делегатов. Однако, согласно протоколу, собрание имеет право выдвинуть своих собственных кандидатов на посты членов Совета. Если появятся альтернативные кандидатуры, будет устроено голосование.

Закончив свою речь, я посмотрел на присутствующих. Полная тишина — никакого движения. Я подождал минуты две, а затем как заору во всю глотку:

— Патриоты свободной республики Ронкадор, вы собрались здесь от имени всего народа, — согласны ли вы, чтоб следующие три года страной управляли ваши преданные слуги: генерал Хризанто Сантос, дон Паскуаль Арапати и дон Херманегильдо Чора? Если согласны, крикните «да!»

— Д-а-а! — мгновенно разнеслось под сводами собора на разные лады: по-испански, по-индейски: это было единодушное «да».

— И еще: согласны ли вы, чтобы я, дон Оливеро, делегат Общества Патриотов, исполнял обязанности Секретаря Высшего Совета?

И снова в ответ единодушное «да».

Так наша революция стала законным, свершившимся актом.

Начал выступать генерал Сантос. Говорил он доходчиво и ясно. Когда-то, пояснил он, Ронкадор был мирной и цветущей страной, принадлежавшей американскому народу, который жил на этой земле, обрабатывал ее, а она его кормила. Потом, спустя столетия, сюда пожаловали испанцы: они покорили исконных жителей, установили тиранию. Затем испанских тиранов сменили диктаторы, хищники без стыда и совести: народ страдал от их притеснений, люди обнищали, дома пришли в запустение. Однако, новый дух свободы и равенства, — возвысил голос генерал Сантос, дух, рожденный в Европе и завоевывающий там все новых и новых сторонников в разных странах, дошел и до Америки! Во всех колониях испанскому владычеству приходит конец; сами народы, уроженцы Америки, полны решимости стать хозяевами своей судьбы, взять власть в свои руки, жить друг с другом в мире, вместе, для общего блага, пользуясь сокровищами, дарованными землей.

На этой торжественно-риторической ноте и закончилось заседание. Объявили двухдневный праздник — до конца завтрашнего дня. Вечером на площади разожгли огонь, и под аккомпанемент трех-четырех guitarreros[50] вожди, их жены и дочери допоздна отплясывали в компании жителей Ронкадора. Устроили еще одну корриду, где завалили шесть быков, и еще одну sortija: слава Богу, обошлось без трагических последствий.

Спустя несколько дней все участники разъехались, и если бы Ронкадор тогда посетил какой-нибудь иностранец, он ни за что бы не догадался, что еще несколько дней назад город бурлил от волнений. Обыкновенная страна, заключил бы он со знанием дела, ничем не выделяется среди прочих стран: как и везде, народ трудолюбив и живет в страхе перед Господом.

Впрочем, мне с моими секретарскими обязанностями благодушествовать было рано. Члены Совета вернулись к привычным занятиям: генерал Сантос — к своим птичкам, Арапати — в поместье, судья Чора снова разлегся в гамаке на тенистой веранде. Итурбида оставили за старшего офицера, или адъютанта, и я мог на него положиться во всем, что касалось армейской службы. А сам я занялся вопросами экономики и управления.