Зеленое платье Надежды

— Мам, но без ума совсем плохо. Чем занять голову, когда работает всё остальное? Я так не умею, я даже подумываю взяться за изучение испанского языка. А что? Буду брать с собой плеер…

— Ты уже жалеешь, что бросила свою старую работу?

— Не-е-е-е-ет.

Это «нет» прозвучало не совсем уверенно.

— А знаешь, когда ты совершила этот поступок, я засомневалась, так ли хорошо я тебя знаю?

Надежда с благодарностью приняла эту поддержку матери, но ничем не выдала этого. Ей не хотелось разрушать иллюзию о своей сдержанности. У них так повелось давно, дочь не выражает эмоций перед матерью, мать пытается расшевелить дочь, это была их семейная игра. С самого детского сада Зоя Сергеевна ни разу не видела как плачет её дочь. Это совсем не означало, что девочка была равнодушной или спокойной, просто она однажды решила не демонстрировать своей слабости и придерживалась этой линии и поныне. Так часто случается с чересчур чувствительными натурами, когда они осознают свою ранимость, уязвимость, и всеми силами стараются не давать никому повода для провокаций.

5

В принципе, ещё две недели до начала съёмок, на студию можно было не приходить, хотя, вся группа трудилась не покладая рук, Надина работа начиналась лишь с первого включения камеры. Но как можно было пропустить такую важную подготовку, да и с группой надо было познакомиться поближе.

Надежде было интересно всё: наблюдать как в павильоне вырастают декорации, как вереницей приходят актёры на кастинг, раньше это называлось кинопробы, так сказала Вика. Чтобы не быть совсем бесполезной, она с удовольствием помогала однокласснице в работе с актёрами: оформляла пропуска, встречала людей на проходной, заносила их данные в компьютер. А когда она вечером усталая приходила домой, перед зеркалом репетировала с хлопушкой.

На сон грядущий вместо любимых романов, теперь, девушка с интересом читала сценарий, одолженный у Людмилы. С первых же строк её разочаровала скудость языка и отсутствие описаний, поэтому чтение оказалось весьма усыпляющим, за один раз не удавалось прочесть более десяти страниц. Вчитываясь в скучные диалоги, тщательно разбирая пометки к ним, девушке очень трудно было представить это на экране.

Неуемную жажду знаний подпитывали журналы и прочая литература, находившаяся в рабочих комнатах. Надя, не стесняясь, просила для прочтения ту или иную статью. Вика принесла из дома толстенные два тома советской киноэнциклопедии, обещала также разыскать на антресолях старые образцы киносценариев, которые, по её утверждению, читались не хуже художественной литературы.

Осведомлённость и глубина знаний одноклассницы вызывали восхищение у Нади и она впитывала всё, чем с ней делились, как губка.

Десятки новых лиц, непрерывное познание немного отвлекло девушку от первоначальной симпатии, но, тем не менее, каждое столкновение с Максом вспоминалось перед сном. Надежде, по-прежнему, казались очень многозначительными его взгляды, хотя кроме «привет», они не сказали друг другу ни слова.

— Надежда… мой компас земной…

Чей-то незнакомый голос пропел слова старой песни за спиной Надежды, она шла по пустынному коридору и расценила припев, как обращение к ней и обернулась.

— … а удача — награда за смелость!

Со значением допел незнакомый мужчина. Он был невысокий и какой-то весь компактный, нельзя же о мужчине сказать «миниатюрный», хотя это слово, как раз подходило к его облику. Ему было далеко за 40, короткая стрижка не скрывала просвечивающий череп.

— Мы знакомы?

— Ну, видимо, односторонне. Я Виктор Нетребин, художник-постановщик, просто я присутствовал на собрании, соответственно, вас знаю.

— М-м.

Скорее всего это было правдой, но Надя не видела повода для фамильярности, которая сквозила в тоне их разговора. Предчувствие её не обмануло, этот весьма подержанный павиан, не встретив сопротивления, рванул с места в карьер.

— Может, сразу перейдём на ты? Нам долго работать бок о бок… чтобы узнать друг друга получше, я предлагаю посидеть где-нибудь за рюмочкой… чая.

Сразу после этих слов, Надя разглядела слишком близко посаженные глаза и искривленный нос собеседника и её передёрнуло.

— Ну, что же, Наденька? Здесь поблизости есть кафе…

— Вы меня извините, как-нибудь в другой раз.

— Сегодня вечером я как раз свободен.

— А я занята.

Вряд ли кому-нибудь симпатичны люди, которые не понимают намёков, к тому же от них, как правило, трудно отвязаться. К счастью, за разговором они дошли до двери под номером 501.

— Извините, — сказала девушка, берясь за ручку и собираясь исчезнуть.

Но не тут то было, Виктор спокойно последовал за ней, поздоровался с Викторией, которую называл «тёзкой» и нагло, как показалось Надежде, уселся на стул.

— Викуся, ты должна объяснить своей подруге, что члены группы должны дружить.

Кривая улыбка сделала лицо девушки асимметричным.

— Слово «дружить» ты используешь в традиционном значении или…

— Я в хорошем значении…

Подруги переглянулись. Как много слов заменяет один взгляд. Надя: меня это тревожит. Вика: не бойся. Его отшить? Надя: да, он мне не нравится. Вика: хорошо. И всё это за пару секунд.