Зеленоглазая авантюристка

С утра я не спросила, куда он пошел и когда вернется. Просто, потому что постеснялась. Мне думалось, что я не в праве. Он согласился помочь, и уже этим меня обязал на десять лет вперед. Нервировать его лишними расспросами не хотелось. Вдруг передумает? Вид у герцога с утра был деловой и сосредоточенный — ну прямо аристократ перед важной встречей. «Рыжим авантюристкам с глупыми вопросами не приставать» — именно это было написано на красивом надменном лице. В ответ на какую-то робкую просьбу он глянул на меня так, что мигом захотелось спрятаться с головой под одеяло. Из-за своей властности он не становился менее красивым, даже казалось, что наоборот. А вот Диру не хватало харизматичной надменности и наглости. Этим он Стику проигрывал. Нравятся девушкам негодяи, против правды не попрешь, особенно такие, как герцог Нарайский. Богатые, красивые негодяи. Хотя, казалось бы, что в них хорошего? Они всегда самонадеянны, наглы и самовлюбленны. На первом месте у них неизменно собственная драгоценная шкурка. Да, они окружат вниманием и осыплют золотом, но способны ли они любить? Мне почему-то казалось, что нет. Отношение к женщине у них сродни отношению к дорогой антикварной вазе — ценное имущество. С него нужно стирать пыль, окружить защитным заклинанием, чтобы не уперли, и показывать друзьям, чтобы завидовали. Но это не любовь. И даже не дружба. С таким никогда не будешь чувствовать себя равной, только красивой дорогой вещью. Ценным имуществом. Дир же открыт. С ним проще, но вряд ли он способен защитить, скорее, его самого нужно оберегать. Как-то незаметно я начала сравнивать братьев между собой. Даже самой стало противно. Дирон в опасности, его нужно вытаскивать, нужно искать Льриссу, а я как дура сижу и провожу здесь сравнительный анализ.

— Одевайся быстрее! — Стикур ворвался в комнату, возбужденно размахивая руками. Я невольно засмотрелась. Сейчас он был далек от образа надменного аристократа, который я минуту назад рисовала у себя в голове. — Кажется, мы нашли, где прячут вампирчика. Только, по-моему, там нет Льриссы. Но, может быть, он сам нам расскажет чуть больше. Если, конечно, сведения верны, и у нас получится его оттуда вытащить.

«Ага, и если он знает больше нашего» — подумала я, но благоразумно промолчала. Не хватает еще, чтобы герцог передумал куда-либо идти. Собралась я быстро, только влезла в свое вчерашнее одеяние (другого все равно не было), заплела в косу волосы и прихватила с полки Изика.

— Ну, Оль, ты даешь! — возмутился Стикур, лихорадочно натягивая на себя свежую рубашку и перебирая в шкафу камзолы. — Какой к каркалам зонтик! Ты бы еще косметичку с собой взяла! И вообще твой наряд совсем не годится! Мы отправляемся в гости к влиятельным людям, а не на прогулку за город в дождливый день. Так что, пожалуйста, оставь свой антикварный зонт здесь. Он тебе не нужен!

— Поговори мне еще тут! — соизволил обратить внимание на герцога Изик. — Сравнил меня с помадой! Наглость, никакого уважения к древним артефактам!

Стикур испуганно уставился на ставшую обычной ручку зонта, а потом ошарашено перевел взгляд на меня. — А оно еще говорить умеет?

— Оно еще и ядовитое! — огрызнулась я, а Изик возмущенно фыркнул.

— А вот за «оно» и получить можно!

— Не возмущайся, ты знаешь я тебя уважаю безмерно, но сейчас ситуация стрессовая! — примирительно погладила я артефакт по бронзовой морде.

— Пошли скорее. Хватит разглагольствовать! — нервно дернулся Стикур, покосившись на Изика с недоверием и подозрением.

— Подожди, хоть причешусь!

— Причешешься в комнатах Льриссы, когда выберешь себе немятый наряд поприличнее! — Стикур застегнул на все пуговицы темно-синий парадный камзол, схватил меня за руку и потянул за собой по направлению к выходу.

— Куда ты меня тащишь? — возмутилась я, едва не споткнувшись о порог. — И почему я должна воровать у Льриссы приличное платье? Чем тебя это не устраивает?

— Я же сказал, что мы пойдем в гости! Согласись, выглядеть нужно достойно. Я предупредил, что буду с невестой, так что откликаться тебе придется на имя Изабелла.

Я поморщилась, но спорить не стала. В конце концов, хоть Изабелла, хоть как — без разницы, меня волновало больше другое:

— Стик, а ничего что на Аскарион ты приехал с невестой блондинкой, а в гостях появишься с рыжей?

— Побойся богов, сильно сомневаюсь, что хоть кто-то запомнил, какого цвета у Изабелы волосы. Светлые, темные или рыжие, — хмыкнул герцог презрительно.

Я бы на месте Стикура не была столь уверенна, но спорить не стала, тем более, и парика-то светлого у меня с собой не было, а искать сейчас некогда.

Выбрать достойный наряд в компании герцога Нарайского оказалось невероятно сложно. Все многочисленные наряды Льриссы он раскритиковал как неподобающие. Темно-синее платье устроило Стика по двум причинам — оно было с закрытым воротом и подходило по цвету к его камзолу. Сам же фасон герцог презрительно окрестил «провинциальным примитивизмом, вышедшим из моды, лет этак пять назад».