Зеленоглазая леди

– Днем я работал лакеем у графини, имени которой не стану упоминать, а по ночам грабил ее друзей. А потом я ушел от графини и вложил накопленные деньги в игорные дома. Дела пошли хорошо, и у меня в конце концов скопился некоторый капитал.

Он смущенно улыбнулся.

– Потом умер мой отец. Я хотел получить назад изумруды, которые, как предполагалось, моя мать забрала из своего табора в качестве приданого. Остальное вы знаете. Чистейшая глупость.

Анна догадывалась, что о многом он ей не стал рассказывать. Она сразу же почувствовала его неутихшую боль оттого, что отец отверг его.

Как и в ту ночь, когда он впервые приоткрыл перед ней малую частицу своего прошлого, Анна испытала горечь и сочувствие к тому маленькому мальчику, каким когда-то был Джулиан. Должно быть, очень мучительно сознавать, что тебе нет места в этом мире и никому-то ты не нужен.

– Ну, вот вы снова меня пожалели! – Сев рядом, Джулиан пощекотал ее нос травинкой. – У вас нежное сердце, Зеленоглазая леди. Это легко может довести вас до беды.

– Вероятно, тяжело было видеть счастливых Грэма и Пола, ваших братьев. Они-то росли, обладая тем, чего вы были лишены.

«Отцовской любви», – подумала Анна, но не сказала этого вслух.

– Можете поверить, это просто разбило мне сердце. Не хотите поцеловать меня?

Тон у него был легкомысленный и дерзкий, но ему не удалось скрыть от Анны то, что ей открылась подлинная правда о нем.

Он наклонился вперед, закрыв глаза и смешно выпятив губы, и выглядел при этом так нелепо! Анна не смогла удержаться от смеха, только сорвала пучок травы, бросила в него и тотчас же вскочила на ноги.

– Что? Поцелуя не будет? – разочарованно спросил он и посмотрел на нее так, будто поддразнивал. Но тут к ним подбежала Челси с венком.

– Это тебе, мама.

– Спасибо, цыпленочек.

Анна приняла дар и надела венок на голову, а Челси весело захихикала и схватила мать за руку.

И после этого было уже не до беседы с Джулианом.

20

Несколькими неделями раньше Хилмор поселился на плантации в коттедже управляющего. Дом этот очень нуждался в ремонте, потому что уже пустовал несколько лет. Вначале Хилмор ежедневно встречался с Анной, обсуждая планы, как сделать Сринагар процветающим.

По ходу переустройства плантации им приходилось иметь дело с «бесчисленными проблемами. Но после того как в течение двух недель он не обращался к ней ни разу, Анна наконец-то решила послать за ним. Он появился в столовой со шляпой в руке как раз в тот момент, когда семья заканчивала ужинать.

Джулиан, ненавидевший карри, почти постоянно составлявший главную часть вечерней трапезы, уже встал из-за стола. Джим никогда не ел вместе со всеми, предпочитая делать это в уединении своей комнаты, а Челси и Кирти поели раньше в детской. Поэтому за столом сидели только Анна и Руби. Они о чем-то болтали за чашкой чая, когда Раджа Сингха ввел в комнату Хилмора. Вид у того был смущенный.

– Добрый вечер, миссис Траверн, добрый вечер, миссис Фишер.

– Здравствуйте, мистер Хилмор. Не желаете ли чаю? Анна приветливо улыбнулась управляющему, а тот вежливо отказался от чая.

– Благодарю вас, мэм, нет.

Анна понимала причину его смущения: общество Цейлона было кастовым.

Индуисты, мусульмане, тамилы, даже почитатели Веды – все имели свои представления о кастах, свои правила и строго придерживались их. Английское сообщество было организовано не столь жестко, как местные общины, тем не менее и оно проводило невидимую границу между различными жителями острова. Хилмор, например, мог себе позволить выпить чашку чаю в гостиной по случаю первого своего визита в Сринагар, но сидеть за одним столом с хозяйкой дома считал недопустимой фамильярностью. Анна, понимая это, поднялась с места.

– Извини меня, Руби.

– Не обращай на меня внимания. Я только допью чай и уйду наверх. Этот хорек Джим побился со мной об заклад, что сумеет обыграть меня в вист. – Руби злорадно улыбнулась. – Я намерена поймать его на слове и наказать. Проявить некоторую твердость и упорство никогда не вредно.

– Не обдирай его уж совсем, оставь хоть шкуру, – поддразнила Анна. Она пыталась заглушить голосок, шептавший ей, что Руби, как и Челси (по всей видимости, Джулиан ее совершенно покорил), собиралась к ее врагу. И это несмотря на все заверения Руби, что ей якобы стало неприятно, что в доме оказались незваные гости! Она и Джим препирались как дети. Но Анна, конечно же, заметила, что многие вечера Руби проводила с приспешником Джулиана за азартными играми. По правде говоря, Анна не могла не признать, что у Руби и Джима было много общего. Оба они родились и выросли среди кокни и прекрасно знали законы лондонских улиц. Знали в таком аспекте, о котором Анна могла только догадываться. Руби чувствовала себя явно не в своей тарелке, поднявшись всего лишь ступенькой выше служанки. Должно быть, она страдала от одиночества.

Но Руби была единственной союзницей Анны, ей было неприятно сознавать, как легко та пленилась красивым лицом да ловкостью в карточных играх.