Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы

Эндрю осознал, что, не упомянув о бумажном самолетике, он фактически отступил на один шаг от Маурин. Он переменил также свое отношение к лейтенанту, причем в худшую сторону. Но он принял решение и был готов к последствиям.

— Совсем не было врагов, мистер Джордан? Ничего в прошлом?

— Ее прошлом?

— Ничего до брака с вами, никаких неприятностей?

— Ни одной, как мне известно.

— Вы ладили с ней?

— Мы любили друг друга.

— Как долго вы женаты?

— Полтора года.

— Всего?

— Всего.

— Никаких неприятностей между вами? Не было других женщин?

— Нет.

— Других мужчин?

Ярко, словно Эндрю действительно увидел его, в памяти всплыло письмо. «Вы единственный человек в Нью-Йорке, кто ничего не знает о вашей жене». Но это было просто мерзкой психопатической выходкой, настолько же далекой от реальности, как и его собственные болезненные подозрения. Лежа в кровати в его объятиях, Маурин так и сказала ему, и он поверил ей. Сомневаться в ней теперь было бы безнравственно и равносильно тому, чтобы принять выводы насчет Неда. Сомневаться в ней, кроме того, значило бы изменить единственной вещи, которая осталась ему от супружества, — вере в любовь жены.

— Нет, — сказал он, симпатизируя лейтенанту все меньше. — Не было других мужчин.

— У вас нет ребенка?

— Нет.

— Думали завести?

— Моя жена не могла иметь детей, нужна была сложная и опасная операция, но доктор не рекомендовал ее делать.

— Но вы были счастливы?

— Да.

— И никаких врагов?

— Нет.

— Ни одной неприятности?

— Нет.

— Получается, вы не можете мне помочь?

— Думаю, нет.

— Но вы бы поспособствовали, если бы могли? Вы ведь хотите, чтобы мы выяснили, кто убил вашу жену, не так ли?

Эндрю молча презрительно смотрел на лейтенанта.

— Хорошо, хорошо, мистер Джордан. Я не хотел вас обидеть. — Лейтенант перелистнул назад несколько страничек в желтом блокноте. — Вы знаете мистера Стентона — мистера Вильяма Стентона?

— Да, — подтвердил Эндрю.

— Вы были у него дома позавчера вечером. Мы нашли приглашение на зеркале в ванной. Я позвонил этому мистеру Стентону. Он сказал, что вы здесь были. Вы и ваша жена.

— Мы были там.

— Люди сплетничают, — сказал лейтенант, — вы знаете, как люди сплетничают. Вы знаете мистера и миссис Бен Эдамс?

Бен Эдамс? Что-то знакомое… имя постепенно всплывало из глубин памяти.

— Кажется, эти мистер и миссис Бен Эдамс любят поболтать с мистером Стентоном. Тот сказал, что они позвонили ему, чтобы поблагодарить за вечер, и немного посплетничали. Им пришлось уйти с вечеринки пораньше, и они пошли забрать свои вещи из спальни, где лежала одежда.

Теперь Эндрю вспомнил. Эдамсы, друзья Билла Стентона — мужчина с женой. О-о-о. Пардон. Мы только за своими вещами.

— И они сказали, — продолжал лейтенант Муни, надеемся, у Джорданов все нормально. Они там были в спальне, грызлись как кошка с собакой. Что скажете, мистер Джордан?

Эндрю ожидал чего-то подобного. Он понимал, что этот добросовестный, но лишенный воображения полицейский просто обязан будет предположить, что именно он убил свою жену, ведь испокон веку мужья являются подозреваемыми номер один. Но сейчас, когда так и произошло, его выдержка полностью истощилась, и он почувствовал бешеную ярость против толстокожего лейтенанта Муни и его «тупоголовых копов», ярость против Билла Стентона, против Эдамсов, против поверхностного, злобного, непонимающего мира, в котором в эту самую минуту тысячи пустоголовых, ищущих сенсаций читателей «Дейли Ньюс» развлекают себя убийством «невестки миссис Прайд».

— Это абсурд, — сказал он. — Эдамсы пробыли в той комнате пару секунд, не больше. Мы с женой спорили о чем-то абсолютно несущественном.

— А именно?

— Ничего особенного. Какая-то подруга жены, решила, что потеряла серьгу. Жена посоветовала ей поехать домой и убедиться, не оставила ли она ее там. Та так и сделала, конечно. Жена как раз звонила ей проверить.

Лейтенант Муни взял карандаш, лежавший на блокноте с желтой бумагой.

— Как, говорите, имя подруги вашей жены?

— Точно не помню. Я ее не знаю. Глория… что-то в этом роде. Глория Лейден, кажется.

Лейтенант записал.

— Я полагаю, мистер Стентон знает, как можно с ней связаться?

— Наверное, да.

Зазвонил телефон. Лейтенант взял трубку, выслушал и стал говорить, практически неслышно, невнятно, самым уголком рта. Потом он положил трубку и встал.

— Лаборатория, — сказал он. — Патологоанатом хочет видеть меня прямо сейчас. Что-то произошло. Так что, полагаю, мы прервемся на время. Вы домой?

— Думаю, да.

— Тогда я навещу вас после обеда. Приблизительно в четыре, идет?

— Хорошо.

Лейтенант закрыл блокнот и сунул карандаш в нагрудный карман. Вдруг неожиданно он протянул свою большую красную руку и, когда Эндрю пожимал ее, сказал:

— Не принимайте так близко к сердцу, мистер Джордан. Я знаю, это тяжело, но относитесь спокойнее. Увидимся в четыре. И не волнуйтесь. Кто бы ни убил вашу жену, мы отыщем. Вы не волнуйтесь.

Он прошел мимо Эндрю, продемонстрировав потертые сзади штаны, и тяжеловесным, размеренным шагом двинулся прочь из комнаты.