Зеленые глаза

Пока гости кафетерия поднимали свои сумочки с барных стоек и раскладывали сотовые телефоны по карманам, а также подсчитывали свои шансы на успех путём глубокого математического анализа степени конкуренции в лице посетителей – Диман уже сидел за столом и торжественно улыбался с ложкой в руке.

Я заказал Диману пять шариков пломбира с разными сиропами и кусок орехового торта. Себе же взял горячего чаю с пирожным.

Мне почему-то стало тоскливо.

– А знаешь Диман, мы с тобой жалкие люди, – сказал я.

– Это ещё почему? – возмутился Диман, и снёс пол шарика пломбира одним махом.

– Нет в нас ничего выдающегося. Никто не смотрит с восхищением.

– Это мы ещё посмотрим, чья возьмёт, – поёжился Диман и стал разглядывать кусок торта перед поглощением.

Я не ждал от Димана никаких умных мыслей или толковых советов. Мне просто надо было выговориться. Диман умел слушать, а не предлагать свои нравоученья, в отличие от Марка.

– Как думаешь, выйдет из меня лётчик?

– Конечно! Даже не сомневайся. Ты будешь самым лучшим лётчиком, этим, как его, Гастеллой!

Я улыбнулся и стал разглядывать посетителей, как вдруг, к своему удивлению, заметил Машу и Марка на противоположной стороне. Они сидели и о чем-то мило беседовали. Маша улыбалась и взяла в свои маленькие ладошки правую руку Марка. Она что-то самозабвенно рассказывала, глаза её так и искрили. Я бы любил её только за эти проникновенные и живые глаза. Она определённо живчик, полный неуёмной энергии.

И что она нашла в таком сухаре как мой брат?

Хотя я знаю, что. Наверное, надёжность. Или, как ещё говорят, опору. Таким как Маша, нужна защита, иначе их быстро поглощает пресная жизнь и серые люди. Они быстро тают в череде бытовых проблем, прямо как мороженое в стакане у Димана.

– Ты что не доел? – спросил я у Димана и показал на шарик пломбира в клубничном джеме.

– Ох, обожрался, – сказал Диман, откинулся на спинку кресла и почесал живот, – А ты почему такой грустный?

– Да так, хандрю что-то.

– Влюбился? – проницательно спросил Диман и улыбнулся так широко, как будто сидел в кресле стоматолога.

Я отвёл глаза. Марк что-то говорил Маше, с надменным видом.

«Опять учит чему-то», – подумал я.

Маша внимательно слушала, а сама заметно нервничала. Нельзя на неё давить, ой нельзя. Такие как она, взрываются моментом и уходят раз и навсегда. Никто не будет вспоминать о тебе Марк, даже со всеми твоими регалиями.

Марк что-то говорил, а Маша неожиданно отвела свой взгляд в сторону и увидела меня. Я побелел. Она как-то серьёзно смотрела на меня несколько секунд, а потом слегка улыбнулась. Совсем чуть-чуть. После чего опять стала серьёзной, что-то резко сказала моему брату, встала и быстро зашагала к выходу, на ходу надевая куртку. Марк задумчиво сидел и крутил вазочку с мороженым.

«Поругались, – понял я, – Но почему он сидит? Я бы бежал за ней быстрее, чем Диман к свободному столику, снося все на своём пути!»

Но Марк не побежал. Он даже ей в след не посмотрел. Гордый. Позвал официанта, расплатился, накинул куртку на плечо и неспешно направился к выходу.

– Там твой брат, – неожиданно сказал Диман, наблюдавший за мной все это время.

– Да, – задумчиво сказал я.

– И девчонка какая-то шальная. Убежала, даже горячий шоколад не допила, во даёт!

– Недопила, – вздохнул я, – Ну что, пойдём?

– Я быстро сгоняю по-маленькому, и потопаем, лады? – спросил Диман.

– Я буду ждать тебя на улице, – ответил я.

Дождь закончился и жизнь возобновилась. Город шумел людьми, машинами и заводами. Я ждал Димана на улице и смотрел на своё отражение в зеркальной витрине кафе.

«Какой из меня лётчик, – думал я. – Нет во мне ничего героического…»

В отражении я увидел, как за моей спиной шла старенькая бабушка с костылём и тележкой. Диман бы назвал её «бабка с прицепом». Она была похожа на бездомную и от неё плохо пахло.

– Что ты там увидел хорошего? – вдруг спросила она, остановившись за моей спиной.

Я решил не оборачиваться. Обычно они просят денег.

– В том-то и дело, что ничего.

– А что плохого?

– Все плохо. Даже глаза не мои.

– Как это не твои? – возмутилась бабка. – А чьи же?! Глаза что судьбы, у каждого свои!

– Значит и судьба не моя. И глаза не мои. Мои глаза – голубые. Я хочу только их.

– Вот дурень! – сказала бабка. – Прежде чем на судьбу пенять, за глаза не свои, приди домой и посмотри в зеркало!

Бабка зло стукнула палкой за моей спиной и видимо ушла.

Настроение стало совсем скверное.

Я не стал ждать Димана и побрёл домой.

Надеюсь, он не обиделся…

Дома никого не было. Я скинул ботинки и лёг на кровать. Потом захотел пить и пошёл на кухню. Проходя мимо ванной комнаты, я увидел, что в ней горел свет. Кто-то забыл его выключить. Открыв дверь, я мельком посмотрел на своё отражение в зеркале и встал в ступор.

Помните, я обещал вам чудо?

Там, в отражении, я смотрел на своё лицо. Своё лицо, но с холодными, небесно-голубыми глазами…

Часть третья. «Проклятое зеркало и новая жизнь»