Читаем Зеленые холмы Африки полностью

Зеленые холмы Африки

– Чудесно! – Я хотел сказать это весело, но у меня вырвалось какое-то хриплое карканье. Я попытался исправить неловкость. – Ох, и здорово же! Как это вам удалось?

– Их там было три, – сказал Карл. – Все такие же крупные, как этот. Я не мог решить, какой самый крупный. Туго нам пришлось! Я стрелял по нему четыре или пять раз.

– Какой дивный куду! – сказал я. Это прозвучало уже чуточку лучше, но я знал, что обмануть никого не удастся.

– Очень рад, что и вы вернулись не с пустыми руками, – сказал Карл. – Какие красавцы! Утром вы мне непременно все расскажете. Сейчас вы, наверно, слишком устали. Спокойной ночи.

Деликатный, как всегда, он отошел, чтобы дать нам возможность поговорить на свободе.

– Пойдемте выпьем, – крикнул я ему.

– Нет, благодарю, я, пожалуй, лягу. У меня что-то голова болит.

– Спокойной ночи, Карл.

– Спокойной ночи. Спокойной ночи и вам, милая Мама.

– Спокойной ночи, – отозвались мы все хором. У костра за виски с содовой я рассказал им все наши приключения.

– Быть может, они еще найдут этого самца, – сказал Старик. – Мы им предложим деньги за его рога. Пусть пришлют их в охотничью инспекцию. Сколько дюймов в тех рогах, что подлиннее?

– Пятьдесят два.

– Над изгибом?

– Да. Может быть, даже чуть больше.

– Несколько дюймов ничего не значат. У вас замечательные куду.

– Конечно. Но почему Карлу всегда удается так посрамить меня?

– Ему везет, – ответил Старик. – Боже, какой куду! Я только раз в жизни видел рога длиннее пятидесяти дюймов. Это было в Калале.

– Мы еще до отъезда из прежнего лагеря узнали, что Карл убил куду, привез эту новость шофер его грузовика, – сказала Мама. – А я все время молилась за тебя. Спроси у мистера Джексона.

– Вы себе не представляете, что мы почувствовали, когда увидели торчавшие из вашей машины здоровенные рога, – сказал Старик. – Ах вы старый плут!

– Просто чудо, какие рога, – сказала моя жена. – Пойдемте, поглядим на них еще раз.

– Теперь вам будет что вспомнить, а это самое главное, – заметил Старик. – Ей-богу, отличные куду.

Но мне было досадно, я не мог успокоиться всю ночь. Только утром все прошло. Прошло и никогда больше не возвращалось.

Мы со Стариком встали еще до завтрака и пошли взглянуть на рога. Было серое, хмурое, холодное утро. Приближался дождливый сезон.

– Три чудесных трофея, – сказал Старик.

– Ну, сегодня даже рядом с добычей Карла мои куду очень недурны, – отозвался я.

Да, как ни странно, это было так. Я примирился с удачей Карла и радовался за него. Право же, все три пары рогов были хороши, и такие длинные!

– Я рад, что вам полегчало, – сказал Старик. – Мне тоже.

– Ей-богу, я очень рад за Карла, – сказал я от всей души. – С меня хватит того, что я добыл.

– Как все-таки сильны в нас первобытные инстинкты, – отозвался Старик. – Дух соперничества побороть невозможно. А он все портит.

– Я от него избавился. Теперь все в порядке. Очень интересная была поездка.

– Ну еще бы!

– Скажите, Старик, что это за обычай у туземцев, когда жмут руку и тянут за большой палец?

– Это значит, что они как бы признают вас кровным братом. А кто тянул вас за палец?

– Все, кроме Камау.

– Вот это здорово! Вы становитесь в Африке своим человеком, – заметил Старик. – Ну и молодчина! А скажите, вы в самом деле такой превосходный следопыт и стрелок?

– Идите к черту!

– А М'Кола тоже тянул вас за палец?

– Да.

– Так, так. Ну, идемте, позовем маленькую Мемсаиб и будем завтракать. Хотя, по правде сказать, я не очень проголодался.

– А я – очень. Почти два дня ничего не ел.

– Но пиво пили, конечно?

– Разумеется.

– А пиво та же еда.

Мы позвали Мемсаиб и Карла и весело позавтракали всей компанией.

Месяц спустя Мама, Карл и его жена – она присоединилась к нам в Хайфе – сидели на солнышке у каменной стены на берегу Тивериадского озера, закусывали, пили вино и смотрели на гагар. Холмы отбрасывали тень на озеро, такое тихое и недвижное, что вода казалась стоячей. Стая гагар, плавая, оставляли круги на поверхности. Я пробовал сосчитать этих птиц и размышлял, почему о них не упомянуто в Библии. В конце концов я решил, что те, кто писал Библию, не были натуралистами.

– Нет, меня не тянет ходить по воде, – сказал Карл, глядя на унылое озеро. – Один раз это было проделано, и хватит!

– Знаете, – сказала Мама, – я уже многого не помню. Не помню даже лица мистера Джексона. А оно так прекрасно! Я все думаю, думаю о нем, но не могу себе его представить. Это ужасно. На фотографии он совсем не тот. Еще немного, и я совсем забуду его лицо. Уже и сейчас я его помню смутно.

– Вам не следует его забывать, – сказал Карл моей жене.

– А я его отлично помню, – вмешался я. – Вот погоди, напишу для тебя когда-нибудь повесть и расскажу в ней о старике Джексоне.