Зеленые холмы Африки. Проблеск истины

Мне было известно, что он не любит подкрадываться к жертве и стрелять у всех на глазах, и потому я сказал: «Ладно. Так и быть». Стрелять меня гнал эгоизм, которого лишен Карл. Кроме того, мы остро нуждались в мясе.

Я двинулся по дороге, не глядя в сторону зверей и стараясь выглядеть незаинтересованным, повесил винтовку на левое плечо, чтобы антилопы ее не видели. Казалось, они не обращают на меня внимания, но постепенно отходили пастись подальше. Однако я знал, что, стоит мне сделать шаг в их сторону, они тут же сорвутся с места и бросятся бежать, поэтому когда уголком глаза я заметил, что сернобык опустил голову и щиплет траву, то решил, что момент наступил. Я сел на землю, пропустил руку через ремень, и, когда самец, что-то почувствовав, рванул в сторону, я прицелился ему в загривок и выстрелил. Обычно охотник не слышит удара пули, но в этот раз я его услышал, и тут сернобык бросился бежать по равнине вправо, а сама равнина, озаренная солнцем, заходила ходуном от мечущихся животных: длинноногие, смешные конгони, похожие на игрушечных лошадок, подпрыгивали на бегу, антилопа канна мчалась раскачиваясь, а рядом бежал второй сернобык, которого я раньше не заметил. Но вся эта всколыхнувшаяся жизнь и паника были для меня лишь фоном для моего сернобыка, бежавшего боком, высоко задрав рога. Я встал, чтобы выстрелить по нему на бегу, навел ружье, в прорези прицела сернобык казался совсем маленьким, прицелился в шею, подался вперед и выстрелил, и тогда он упал, дрыгая ногами, раньше, чем я услышал треск пули, раздробившей кость. Еще один, более точный выстрел попал в заднюю ногу.

Я побежал, но потом осторожно перешел на шаг, чтобы не быть сбитым, если сернобык вдруг вскочит, но тот был недвижим. Он рухнул так внезапно, а пуля издала такой треск, что меня охватил страх, как бы я не раздробил ему рога, но при ближайшем осмотре выяснилось, что первый выстрел, угодивший в спину, был смертельным, а когда я перебил ему ногу, он упал. Подошли остальные, и Чаро воткнул в сернобыка нож, чтобы мясо можно было есть по закону.

– Куда вы целились во второй раз? – спросил Карл.

– Никуда. Взял чуть выше и вперед.

– Красивый выстрел, – сказал Дэн.

– Вечером он будет рассказывать, что прострелил ногу нарочно и что это один из его любимых приемов, – вмешался Старик. – Вы никогда не слышали, как он об этом говорит?

Пока М’Кола свежевал голову сернобыка, а Чаро разделывал мясо, подошел длинный, худой масай с копьем, поздоровался и постоял на одной ноге, глядя на работу. Потом он произнес довольно пространную фразу, и я позвал Старика. Масай повторил ее Старику.

– Он хочет знать, будете ли вы еще охотиться? – ответил Старик. – Ему нужны шкуры, но не шкура сернобыка. По его словам, она почти ничего не стоит. Он спрашивает, не хотите ли вы убить парочку конгони или антилопу канни. Их шкуры ему больше нравятся.

– Скажите, что только на обратном пути.

Старик торжественно перевел мои слова. Масай пожал мне руку.

– Передайте ему, что он может всегда найти меня в нью-йоркском баре «У Гарри», – сказал я.

Масай сказал что-то еще и почесал одной ногой другую.

– Он спрашивает, почему вы стреляли два раза? – сказал Старик.

– Скажите ему, что по утрам в нашем племени принято стрелять дважды. Днем мы убиваем за один выстрел. А вечером сами полумертвые. И скажите, что он всегда может найти меня в Нью-Стэнли или у Торра.

– Он спрашивает, что вы делаете с рогами?

– Скажите, что по обычаям нашего племени мы дарим рога самым богатым друзьям. Это очень волнующее событие, и иногда за членами нашего клана гоняются люди с незаряженными пистолетами. Скажите, что он может найти меня в моей книге.

Старик что-то сказал масаю, мы снова пожали руки и расстались довольные друг другом. В дымке над равниной мы разглядели других масаев, с коричневыми шкурами на плечах они шли на полусогнутых ногах, и их копья сверкали на солнце.

Но вот мы едем в машине. Голова сернобыка завернута в мешковину, мясо, очищенное от крови и пыли, подвешено на рейке, равнину мы проехали и теперь снова катим по дороге с красноватым песком, к которой подступает кустарник, после нескольких холмов въезжаем в деревушку Кибайя, где есть беленькая гостиница, магазин и много обработанных участков. Здесь Дэн как-то, сидя на копне сена, ждал, не забредет ли куду полакомиться побегами маиса, но вместо куду явился лев и чуть его не загрыз. С тех пор эта деревушка нам особенно запомнилась, и, так как было еще прохладно и солнце еще не высушило росу, я предложил распить по бутылке немецкого пива с горлышком в серебряной фольге и желто-черной этикеткой с изображением всадника в доспехах. Так и место лучше запомнится, и ценить его будем больше. Возражений, естественно, не последовало. Узнав, что впереди приличная дорога, мы оставили для шоферов грузовиков сообщение – следовать за нами на восток, и, покинув примечательную деревушку, направились к побережью, в страну куду.