Зеленые холмы Винланда

– Речь у нас, у массачузов, с ними, с чиктэзами, схожа. Различий немало, но сходства больше. Или тебе удивительно?

– Да нет, – пожимал плечами Сивел.

И то верно. Не нужно жить рядом, чтобы язык был схож. Вот, к примеру, из прошлой жизни… Печенеги такие от Новгорода недалече обосновались, а слова у них тарабарские, ничего не понять. А булгары такие, которые за тридевять земель живут и в Новгород по случаю наведались однажды поторговать – этих понятно почти во всем.

Ну, чиктэзы так чиктэзы! А насчет племени Насыпных Холмов – спасибо надо молвить Быстрому Волку, что предупредил. Коли предупрежден, то и вооружен…

Еще через неделю снова не утерпел Сивел:

– А когда же горы, что ты обещал, Быстрый Волк?

– Глаза раскрой и увидишь. Мы давно идем среди гор.

– Чудно. Всюду лес и вроде холмы стали повыше.

– Это и есть Большие Бугры. Мы поднялись выше, видишь, речки стали какими быстрыми.

А как перейдем Большие Бугры, попадем в долину. Там и чиктэзы.

…В долину попали только еще через неделю…

* * *

Люди племени чиктэзов отличались от людей племени массачузов сухостью тел и горбатыми носами. Были они все какие-то слабосильные, неуклюжие. Низкорослые к тому же. Сивел прикидывал, бродя меж полуголыми: если б чиктэзы вдруг сговорились против него и вдруг набросились, то он бы, пожалуй, дюжину их положил прежде, чем они его одолеют.

Но не очень похоже, что чиктэзы вдруг сговорятся и вдруг набросятся. Вот уже после осени и зима на исходе – Сивел, считай, перезимовал. Особого дружелюбия здешние склеринги ему не выказывали, но и вражды – тоже. Были они настороженны и только. Ну, это как медведя в избу привели и сказали, что теперь он будет здесь жить со всеми. Кормить кормили – а то ведь от голодного можно всякого ждать. Но накоротке общаться боязно. Ненароком задавит и не заметит даже. Сторонились… Тем более что Быстрый Волк по прибытии растолковал вождю чиктэзов, почему могучий бледнолицый чужак станет до поры обитать здесь, если, конечно, чиктэзы не станут сильно возражать.

Чиктэзы не стали сильно возражать. Еще бы! Если Гризли почти насмерть удавил искусного в бою Громкого Ворона, то как ему возразить-то?

Гризли? Какой такой Гризли?! Он – Сивел.

Чиктэзы кивали согласно, однако Сивелом не окликали, всегда Гризли. Вот и получил ты новое имя, Сивка. Для своих ты, может, и Сивел, а для чиктэзов – Гризли. Он пытался понять, что за Гризли такой, спрашивал жестами. Чиктэзы жестами пытались объяснить. Он так и не понял. Что-то этакое огромное, косматое, могучее. Вроде лешего, получалось… Быстрый Волк, может, и растолковал Сивелу, какой такой Гризли, но давно в обратный путь отправился, обещал Сивелу подробно рассказать Беляну, как тут его братка обжился, успокоить.

Вот и пребывал в стане чиктэзов Сивел – и не друг, и не враг, а так… Не бездельничал, конечно. На охоту хаживал, завсегда с добычей возвращался. Помаленьку язык освоил. И впрямь почти такой же, как у массачузов. Спрашивал у чиктэзов про племя Насыпных Холмов – далеко ли отсюда, сколько их вообще, часто ли наведываются. Чиктэзы в паре с ним на охоту ходившие, отмалчивались, непонимание изображали, голову в плечи втягивали.

Что ж такое! Надоело это Сивелу. Как-то вечерней порой к вождю чиктэзов пришел, к Седому Грифу, подсел у костра. Спросил напрямую: помочь чем? Воин все-таки изрядный!

Да разве один в поле воин… Седой Гриф снизошел до пришлого бледнолицего. Покуривая трубку говорил, не глядя на Сивела, глядя в ночную пустоту за границами костра. Ладно хоть, что говорил!

В общем, живут чиктэзы в ожидании набега племени Насыпных Холмов. Постоянно так и живут который год. Те набеги обычно по весне и случаются. Набегут, перебьют сколько получится, захватят с собой десяток-другой чиктэзов живьем, и – пропадут… до следующего набега.

– А зачем им чиктэзы живьем? – вопросил Сивел и осекся.

Ну, глупо вопросил! Ну, глупо! По больному задел. Говорил же ему Быстрый Волк: обычай у племени Насыпных Холмов – чужаков в жертву богам приносить.

– Так что ж вы не обороняетесь? – загорячился Сивел после долгой паузы. – Всех ведь и похватают в конце концов!

Обороняются чиктэзы, обороняются. Как могут. Но их все меньше становится. С каждым годом все меньше. Особенно по весне. Сейчас весна. Дальние дозорные уже принесли весть о готовящемся набеге с севера…

Седой Гриф загасил трубку, поднялся от костра, пошел к своему типи, даже не глянув на бледнолицего чужака. Пусть тот будет доволен тем, что вождь чиктэзов вообще удостоил его словами.

– Может, и я на что сгожусь? – вослед крикнул Сивел.

Седой Гриф остановился, но не обернулся. Спина его выражала надменность, если спина способна что-то выражать. Способна… Еще никто не смел кричать вождю в спину! А тут какой-то чужак, пусть и могучий!

– Я ведь многое могу! – добавил в спину Сивел. А сам подумал: ежели опять не обернется чиктэз, ну и пропадайте вы все! Было бы предложено!

– Что ты можешь, Гризли? – спросил вождь чиктэзов, так и не оборачиваясь. – Возглавить войско? Но у войска есть Седой Гриф. Что ты еще можешь?