Зеленые погоны Афганистана

Разумеется, на этом дело не закончилось. К противнику подходило подкрепление, мы его били. Подходило следующее подкрепление, мы его снова били. Так продолжалось почти месяц. Активно в отражении агрессии участвовали наши артиллеристы и особенно — вертолетчики. Пилотам приходилось работать в условиях мощной противовоздушной обороны противника. Именно тогда летчик Сергей Липовой заслужил звание Героя России.

Директор Федеральной пограничной службы России — Андрей Иванович Николаев постоянно держал развитие ситуации в Калай-Хумбе под личным контролем. Благодаря ему, на этом направлении появилось достаточное количество резервов. Нам удалось хорошо укрепить это направление. Если до описываемых событий там было три поста, то постепенно удалось нарастить их число до десяти.

Понеся крупные потери в районе Калай-Хумба, таджикская оппозиция больше не смогла вести масштабные боевые действия. После этого в Республике Таджикистан начался процесс национального примирения. Оппозиционеры сели за стол переговоров с законными властями страны.

Таким образом, гражданская война в Таджикистане фактически закончилась. Однако боевые действия для российских пограничников продолжались. Но теперь враг был уже другой — наркомафия.

В 1997 году меня назначили начальником Оперативно-войскового отдела «Хорог». Он дислоцировался в Хорогском пограничном отряде. На ОВО, помимо Хорогского погранотряда замыкались Ишкашимский и Мургабский отряды. Кроме того, в моем оперативном подчинении был еще и Калай-Хумбский отряд.

На должности начальника ОВО я пробыл до 2001 года. Основной задачей в эти годы была охрана границы и борьба с контрабандой, в том числе — наркотиков, поставляемых в Таджикистан из Афганистана. За это время российскими пограничниками было задержано огромное количество наркотиков, прежде всего — героина. При этом перестрелки с наркокурьерами происходили почти ежедневно.

Таджикистан я покинул только в 2001 году. Меня направили в Республику Беларусь, на должность начальника Оперативной пограничной группой ФСБ России. Но в 2005 году, когда проходил вывод российских пограничников из Таджикистана, мне вновь довелось побывать в этой стране. Запомнились слезы в глазах местных жителей — простых людей, которые подходили к российским пограничникам и просили остаться. Многие из них говорили: «Вы нас бросаете!»

Но к тому времени решение было окончательным. Российские пограничники передавали охрану границы и всю инфраструктуру, создававшуюся многие десятилетия, коллегам из пограничных войск Республики Таджикистан. Церемония официальной передачи была запоминающейся и волнующей. С одной стороны стоял строй российских пограничников, напротив — таджикских. В торжественной речи наши руководители сказали, что мы выполнили свой долг, таджикские обещали, что продолжат охранять границу так же как и прежде. Был спущен российский флаг, поднят таджикский. Так была закрыта более чем столетняя страница истории пребывания России на Памире и в Центральной Азии.

Уже тогда было очевидно, что таджикских пограничников ждут большие проблемы. К сожалению, эти ожидания оправдались. Очень скоро та пограничная инфраструктура, которую мы передали таджикской стороне, пришла в негодность. Многие заставы оказались в полуразрушенном состоянии, некоторые участки границы, в частности — высокогорного Мургабского пограничного отряда оказались оголены, поскольку это требует серьезного снабжения отдаленных точек, на что у таджикской стороны не нашлось ни средств, ни сил.

Часть застав возглавили бывшие представители вооруженной оппозиции. Это серьезно отразилось на качестве охраны границы. Согласно политике национального примирения, им досталась тридцатипроцентная квота, как в составе правительства, так и во всех органах власти. Коснулось это и пограничных войск.

Так бывший начальник штаба оппозиции в Хороге, возглавил Хорогский пограничный отряд. Та же история случилась в Ишкашимском отряде.

Несмотря ни на что, у меня остались хорошие воспоминания о Таджикистане. Я до сих пор поддерживаю теплые отношения с его жителями. В частности, общаюсь с губернатором Горно-Бадахшанской автономной области Алимамадом Ниезмамадовым. Мы начали дружить еще в те времена, когда я служил в Пяндже, начальником оперативной группы, а Ниезмамадов был первым секретарем райкома партии. Во время гражданской войны он боролся с вооруженной оппозицией. Со стороны боевиков на Алимамада была организована охота, он чудом спасся. А после завершения гражданской войны Ниезмамадов появился в Хороге, где наладил мирную жизнь.