Зеленые погоны Афганистана

После выписки из госпиталя, еще прихрамывая, отправился на очередную операцию. У кишлака Калайзай контузило взрывом гранаты Валерия Короленко, моего однокашника по учебе в Алма-Атинском училище. Он чудом остался в живых — граната разорвалась над головой, в результате чего офицер потерял слух. На «Чайке» связистов, а это БТР без бортового вооружения, поспешил к нему на выручку. При подъезде на место боя сами чуть не попали в глубокий арык, в запале хотели преодолеть его с ходу, да вовремя остановились. Мы успели вытащить Короленко из-под прицельного огня душманов. В марте 1985 года в результате подрыва БТР на итальянской противотанковой мине контузило уже меня. С тех пор возникли проблемы с позвоночником.

БТР-70 стал основной рабочей лошадкой пограничников в Афганистане

Через два года службы в Афганистане мне должны были прислать замену, хотя согласно действовавшему приказу после перенесенного брюшного тифа мог бы закончить «афганскую эпопею» много раньше. Но такие тонкости тогда мало кто знал. Зато за ту операцию и полученное в бою ранение меня наградили орденом Красной Звезды. Действовала негласная команда — представлять к наградам раненых офицеров. По большому счету, многих из них награждать в условиях боевой обстановки было за что. Ведь попали мы туда в годы самого разгара войны, в самый пик. Это только в 1986 году дали указание не проводить активных действий, ограничиваясь собственной охраной.

К сожалению, не все наградные представления реализовывались тогдашним командованием Термезского отряда. А вот наказывали чаще, причем за нарушения подчиненных, никак не влияющие на боеготовность. Так, за год службы на той стороне, в условиях постоянного ведения боевых действий, начальником отряда на меня было наложено три дисциплинарных взыскания, о существовании которых я узнал лишь по выходу из госпиталя. Например, за захват у бандитов грузовика с оружием меня представили к ордену «За службу Родине». Хочу заметить, что во время проведения этой операции наилучшим образом проявили себя сержанты-срочники, которые на время привлечения части штатных офицеров на Мармольскую операцию, выполняли обязанности старших боевых групп. Однако это представление завернули из-за того, что мои солдаты, якобы, пили одеколон.

Так было и с подготовленным мной представлением на награждение орденом Красной Звезды майора Борунова, однокашника по училищу. Возглавляемая им разведгруппа устроила засаду и ликвидировала нескольких шедших из Пакистана бандитских главарей, захватив оружие и важные документы. Скрываясь от погони, разведчики три километра проползли по скалистому грунту и без потерь вернулись на базу. Борунову отказали в боевой награде из-за нарушения его подчиненными воинской дисциплины. Справедливости ради, замечу, что в конечном итоге ситуацию с искривлениями дисциплинарной практики поправила московская комиссия, после работы которой начальник отряда был уволен.

В марте 1986 года меня перевели начальником штаба Каах-кинского пограничного отряда. Приступил к исполнению обязанностей без всякого ввода в должность. Штатный командир фактически шесть месяцев находился то в госпитале, то в отпуске, то на учебе. Из офицеров в штабе всего 5 человек и те слабо подготовленные. Остальные в командировке «за речкой». Контроль за служебной документацией и организацией охраны границы линейными заставами ослаблен, учеты работы по линии пограничных представителей запущены. С одной стороны, все понятно — основные усилия и Москвы, и округа были сосредоточены на Афганистане. Не скрою, что и мне самому после двух лет войны остальные аспекты пограничной службы казались несущественными. Но сознание свое переломил. Стал работать. Вот тут мне пригодились знания и опыт, полученные в Закавказье. Навел порядок со штабными документами, лично участвовал в проведении рекогносцировок на участках пограничных застав, организовал жесткий учет и контроль оперативно-служебной деятельности. Через некоторое время моим заместителем назначили П. Перепаду, и благодаря нашим стараниям ситуация значительно улучшилась.

Отряд не воюющий, но на границе с Ираном возникали серьезные проблемы, связанные с постоянными перепасами иранцами скота на нашу территорию. Граница проходила по горному хребту, более пологому на левом фланге. В тылу — пустыня и Каракумский канал. Питьевая вода на заставах привозная.

Разобрался в обстановке а вскоре спланировал и провел целую войсковую операцию с использованием вертолета по решительному пресечению незаконной деятельности с задержанием иранских пастухов и выдворением отар овец. В ходе ряда погран-представительских встреч мы добились того, что наши действия нашли поддержку и со стороны иранских властей. В результате перепасы на участке отряда прекратились.