Душманы неоднократно, преимущественно ночью, предпринимали попытки просочиться мелкими группами, но каждый раз, напоровшись на мины и уничтожающий огонь, откатывались назад. На дальних подступах, за 300–500 метров, их успешно доставали выстрелами из снайперских винтовок «альфовцы», на вооружении которых находились СВД, прицелы и приборы ночного видения.
Примечательно, что бандиты пускались на различные ухищрения и для того, чтобы обнаружить нашу засаду и сделать проход в минном поле, пускали впереди себя ишаков. В конечном итоге через два дня, понеся существенные потери, они были вынуждены укрыться в схронах кишлака. В ходе последующей прочески среди мирных жителей был выявлен и Каликудуз.
В октябре — ноябре 1985 года ДШМГ действовала в Куфабском ущелье на границе ответственности Московского и Пянджского погранотрядов. Наша тактика действий заключалась в высадке с вертолетов на господствующие высоты с дальнейшим блокированием района нахождения боевиков и караванов с оружием. Мне посчастливилось два месяца бок о бок воевать с геройским начальником одной из застав «керкинцев» Юрием Лапушко.
В память врезался случай, когда мы совместно выполняли частную задачу по эвакуации с горного перевала погибших в результате душманской засады офицеров Андрея Зубарева и Андрея Рощинского. К месту боестолкновения пробирались ночью по сыпучему обрыву с большой вероятностью сползти вниз. Чтобы хоть как-то удержаться, приходилось хвататься за малейшую растительность или каменный выступ, страховать друг друга с риском для жизни. Возвращались с «грузом 200» уже днем и с ужасом осознавали, что двигаемся по узкой тропе, идущей по самому краю бездонной пропасти. От одного взгляда вниз кружилась голова. И таких «рядовых» эпизодов было немало.
Всего за четыре года более сотни наших офицеров и прапорщиков прошли обкатку Афганом. По результатам боевой стажировки многие награждены орденами и медалями. В частности, майоры С. Гончаров и А. Савельев — орденом Красной Звезды, майор В. Рещиков — медалью «За отвагу», капитан С. Поляков и старший лейтенант В. Серегин — медалью «За боевые заслуги», капитаны Е. Мазаев, О. Танков, С. Бурмистров и старший лейтенант В. Ярцев — медалью «За отличие в охране государственной границы СССР».
Та командировка дала возможность поверить в свои силы при выполнении поставленных задач в сложных климатических и боевых условиях. Она имела определяющее значение в становлении сотрудников подразделения особого назначения. Кроме того, на долгие годы мы сохранили дружбу с сослуживцами и офицерами-пограничниками. С некоторыми из них мы встречаемся до сих пор.
Тылы и «ленточки»
Мало в отечественной истории найдется войн, где столь многое зависело бы от обеспечения. Тысячи тонн боеприпасов, продовольствия, медикаментов и даже дров — все это необходимо протащить через узкие лабиринты гор, по заминированным дорогам. Колонны-«ленточки», пробивались через душманские засады, под огнем противника и это было не менее важной частью войны, чем боевые операции. А обратно, в Союз, вывозил раненых. Приказ руководства пограничной службы был однозначен — все раненые пограничники должны быть вывезены на советскую территорию, все должны получить максимально возможную медицинскую помощь.
Пограничные медики, тыловики, связисты, инженеры, дорожники — все они воевали в Афганистане наряду с воинами мотомангрупп и ДШМГ, также несли потери, и также стремились сделать все для безопасности южных рубежей страны.
Евгений Бурченко
Меня направили на службу в КСАПО В 1983 году — начальником тыла округа. До того, после окончания академии, я четыре года был начальником тыла Бахарденского пограничного отряда, так что Среднюю Азию знал не понаслышке. Готов был и к решению специфических задач. Например, знал, как правильно с учетом 40-градусной жары организовать хранение продовольствия, чтобы избежать отравлений личного состава.