Зеленый дельфин

— Правду говоря, это вовсе и не фокус, — сказал он. — Алямс утверждал, что каждый, в ком бьется горячее сердце, способен зажигать не только лампы, но и звезды. Попробуем? — он вопросительно взглянул на Бамби и Тэйку.

— Попробуем! — вскочил Бамби.

— Осторожней, не обожгись. — Пипл вложил свечу в ладонь мальчика.

— Светится!..

Потом лампу взяла Тэйка. Желтовато-красный огонек мерцал по-прежнему ярко.

— Ну и чудеса! — дети были восхищены так, что еще некоторое время передавали электросвечу друг другу, пока наконец она ни погасла.

Пипл приготовился было к новому фокусу, когда над их головами что-то зашуршало, послышались шаги, голоса. Клоун замер. Дети испуганно притихли.

Раздались глухие удары, будто землю долбили ломом.

— Жаль, что они так быстро нашли меня, — вздохнул клоун так спокойно, будто там, снаружи, его ждали, чтобы доложить о репетиции в цирке. Взгляд Пипла упал на талассоид. — Бамби, — негромко сказал он. — Возьми этот предмет, накрой полотенцем и, что бы ни случилось, спокойно отнеси его в дом, запри в платяной шкаф и беги разыскивать отца.

— Но они могут отобрать… — Глаза Бамби были полны страха: неужели многолетний труд отца в одну минуту будет уничтожен?

— Не бойся, я сделаю так, что им померещится, будто у тебя в руках дырявая калоша. Иди не оглядываясь. И тебя, Тэйка, они тоже не тронут.

Над ними ходуном заходил потолок. Дети вскочили, прижались к клоуну. Он обнял их.

— Спокойно, малыши, спокойно. У нас есть одно преимущество перед теми, кто там, наверху, обнюхивает каждый сантиметр асфальта. Мы любим гулять под звездным небом, а когда оно покрыто тучами, то умеем и сами зажигать светила. Им же этого не дано, потому что тот, кто сотворил мир…

— Самый Высокий? — перебили его Тэйка и Бамби.

— Да, — кивнул Пипл, — Самый Высокий не подарил им ни одну звезду!

Едва он произнес это, как снаружи кто-то с силой дернул деревянную створку и сорвал ее с крюка.

ДВОЙНИКИ?

Миссис Эла была в панике. Она бродила по дому, заламывая руки. Бросалась к телефону и на полпути падала в кресло. Закрыв глаза, сидела недвижно. Ей мерещились самые невероятные ужасы, какие могли приключиться с Чарли. Стараясь успокоить себя, она рассуждала вслух:

— Он достаточно осторожен и под элмобиль не попадет. Не мог же он заблудиться? Скорее всего обиделся на Альта и решил самостоятельно прогуляться. Да-да, он просто где-то гуляет. Мальчик настолько умен и рассудителен, что с ним не может случиться ничего страшного. Я верно говорю? — обернулась она к мужу за поддержкой.

Рауль Дитри, зажав в зубах неизменную сигару, молча вышагивал из угла в угол, тем самым выдавая свое беспокойство. В самом деле, куда пропал негодник? Звонить в полицию не хотелось — вечерние газеты тут же поднимут шум. Хватит, уже был переполох, когда мальчишки два дня пропадали на улице Жареных Уток. Так, чего доброго, фамилия Дитри полюбится газетным сплетникам. Надо ждать.

Альт сидел в детской и уныло смотрел в окно. Рядом примостилась тетушка Кнэп.

— Чарли слишком уверен в себе, чтобы с ним могло случиться что-нибудь плохое, — убежденно сказала она. — Особенно теперь, когда он наглотался этих пилюль, ему ничего не страшно. — Но тут же лицо ее омрачилось: — Впрочем, это и может сыграть с ним плохую шутку. Ай-яй-яй, надо же, — покачала она пегими кудряшками. — Совсем испортился. — Тень тревоги мелькнула в круглых глазах, и Альт не мог этого не заметить. — Хоть бы чего-нибудь не натворил. — И она перевела разговор на другое: — Значит, говоришь, Пипл жив-здоров? Как это чудесно. Ты даже не представляешь, мой мальчик, до чего хорошо, когда самый дорогой для тебя человек — жив.

— Клоун не может быть самым дорогим, — печально возразил Альт. — Я недавно читал, что нынче в самую большую сумму оцениваются те, кто умеет в короткий срок нажить приличный капитал.

Тетушка даже покраснела от возмущения.

— Разве я не говорила — самый дорогой тот, без кого жить не можешь, с кем постоянно разговариваешь, даже когда его нет рядом?!

— Да? — удивился Альт. — Тогда у меня тоже есть такой человек.

— И я догадываюсь кто, — улыбнулась она. — Чарли? — Альт кивнул и смутился, пораженный собственным открытием.

Он долго молчал, удивленно прислушиваясь к себе, а потом сказал:

— Помнишь наш день рождения? Мы тогда упали с мопеда, и Чарли разбил колено. Я тут же почувствовал такую боль, что у меня на ноге вскочил синяк. Чарли знает все, что знаю я. А иногда мне кажется, будто у нас на двоих одно сердце, хотя Чарли и хмурится, когда проигрывает в бадминтон, а меня при этом разбирает смех. Но в последнее время что-то встало между нами. — Глаза Альта погрустнели. — Мы больше не слышим друг друга. Я кричу: «Чарли, мне плохо!», а он слизывает с пальцев шоколад и говорит: «Не правда ли, вкусные трюфели?».

Шум «фолпи», воздушного такси, заглушил его слова. Вертолет дважды облетел дом, и неожиданно оранжевый корпус появился у детской. Альт вскочил, распахнул окно. Из машины вылез Чарли, шагнул прямо на подоконник и спрыгнул в комнату. Такси улетело.

Тетушка обняла беглеца.