Зеленый дол

— А тебя что, в город отправят? — подумав немного, спросил Петя.

— Не знаю ещё. Папа велел самой решать. Как решу, так и будет.

— И как решила? — Петя внимательно посмотрел на неё.

— Прямо не знаю. Когда на полянке работали, интересно было. А теперь опять скучно. Наверно, поеду.

— Да ты что? — заволновался Петя. — Мы ещё что-нибудь надумаем. Без дела не останемся.

— Надумаем — опять отберут. Правда?

Петя не ответил. Лицо его постепенно　 светлело. Он смотрел прямо перед собой так, словно в воздухе было что-то написано.

— Ты погоди, — сказал он вдруг, поднимаясь. — Чародейка наша будет. Погоди в город-то ехать.

Всю дорогу, до самой деревни, Петя весело насвистывал и, только когда дошли до агролаборатории, проговорил:

— Скажи отцу: Федька сегодня принесёт дневник. Пускай читает.

11. ЗАСЕДАНИЕ ПРАВЛЕНИЯ

Через неделю в «Зелёный дол» приехали фотограф, корреспондент и представитель районного отдела сельского хозяйства.

В этот же день из Академии сельскохозяйственных наук, куда Александр Александрович сообщил о досрочном созревании Чародейки, пришёл ответ.

Учёные писали осторожно: по их мнению, сокращение вегетационного периода Чародейки на опытном участке «Зелёного дола» ещё ни о чём не говорит. Вряд ли это свойство сразу закрепится на многие поколения. В других местах бывали отдельные случаи и более раннего дозревания, но полученные семена на следующий год давали, к сожалению, обыкновенную пшеницу.

Александр Александрович предупредил корреспондента, чтобы он не очень обнадёживал читателей, и повёл гостей на полянку.

И тут произошёл конфуз, о котором долго потом говорили, посмеиваясь, во всем районе.

На полянке Чародейки не оказалось.

На том месте, где росла пшеница, чернела глубокая четырёхугольная яма, на дне её прыгала лягушка. Было ясно: ребята выкопали пшеницу и пересадили на другое место. Бросились искать ребят, но никого, кроме Димофея, найти не удалось. Димофей ничего не знал.

Районные гости походили, походили, покачали головами и уехали домой.

Вечером Харитон Семёнович собрал правление. На заседание пригласили Клавдию Васильевну, только что приехавшую из Москвы, и дедушку Егора, не укараулившего пшеницу.

— Надо по поводу вашего Пети, Харитон Семёнович, принимать какие-то меры, — волнуясь, говорил Александр Александрович. — А то он у нас и клуб выкопает и унесёт.

— Ничего не боится парень, — заметил дедушка.

— А это, по-твоему, плохо? — спросила Дуся.

— Вот будут у тебя детки, тогда узнаешь, плохо это или хорошо.

— Ладно, если они с умом пересадили. А если корни пообрывали? — задумчиво проговорил дядя Вася. — Как это ты не уследил?

— Да как же уследить! Напустили на меня Коську, ровно приманку, загонял меня Коська. Я думал, он в саду, по яблоки забрался, побег за ним. Сперва туда, потом сюда. Вот ведь дело какое.

— Надо комсомольскую организацию мобилизовать на воспитательную работу, — сказал дядя Вася. — Ты, Дуся, секретарь комсомольской организации, должна и на пионеров обращать внимание.

— А, между прочим, ваш комсомол тоже яблоки сбивает, — заметил дедушка　Егор. — Вот ведь дело какое.

— Погоди, дед, — Харитон Семёнович　 встал и стукнул карандашом по столу. — У меня есть такое предложение. Первое — поручить Дусе выяснить, куда Петька пересадил пшеницу. Второе — отправить всю его пятую бригаду к нашим косцам, на заливные луга. Пусть там немного поостынут. Без них тут хлопот не оберёшься. Как вы считаете?

— А я считаю, что ни Петя, ни его друзья не виноваты, — тихо проговорила Клавдия Васильевна.

— Кто же виноват, позвольте узнать? — ехидно спросил Александр Александрович.

— Больше всех — вы. Потому что не доверяли ребятам, потому что мешали их инициативе.

— Значит, вы предлагаете нам сложить　руки? И пусть они делают, что хотят?

— Нет, почему же. Им надо помогать. Но умело помогать. Вам, Александр Александрович, кажется случайностью, что они вырастили Чародейку. А, между тем, никакой случайности в этом нет. Им помогала Дуся, помогал Голубов, я им тоже немного помогала…

— Вы тоже знали? — удивился Александр Александрович.

— Нет, не знала. Но я слишком долго прожила на свете, чтобы не догадаться об этом. И часто на уроках я рассказывала, как вести работы на опытном участке, как вести дневник…

— Вот почему у них такой подробный дневник! — догадался Александр Александрович.

— И было так приятно видеть, как во время таких разговоров загораются глаза у Пети, у Лёли, у Феди, у Кости и у Толи. — Учительница улыбнулась. — Видите, я вам их всех перечислила, хотя никто　мне о них ничего не говорил.

— Хоть бы узнать, где они ее посадили, — смущенно сказал Александр Александрович.

— А зачем? — возразила учительница. — Когда им станет трудно, они сами придут к вам за советом. Поверьте мне — сами придут.

В конце концов было решено оставить ребят в покое и не вмешиваться в их дела.

12. ЕЩЁ ОДНО ПИСЬМО

В августе в «Зелёном долу» дозревали хлеба. Стоит задеть плечом тяжёлый колос, проходя по дороге, и он станет долго-долго кивать вслед, словно желая путнику доброго пути.