Зеленый фронт

Он сделал недолгую паузу и с намеком посмотрел на старосту словно ждал от него какого-то откровения. Однако тот, по-прежнему, сохранял на своем лице столь искреннее недоумение, что было крайне сложно его в чем-то обвинять.

— Я понял одно — всегда, я повторяю всегда, партизан поддерживает кто-то из местных! — палец Курта выразительно устремился вверх. — Недалеко от вашего села происходят крайне неприятные события, которые мне приказано прекратить в самые кратчайшие сроки. И будьте уверены, я прилажу максимум усилий, чтобы полностью решить эту проблему! — через секундную задержку он продолжил. — Месяц назад пропали два связиста — от них нашил только погнутые велосипеды. Около двух недель назад пропал целый грузовик с обмундированием. Потом кто-то напал на полицая из соседнего с вами села. Его тело и оружие до сих пор не найдено. Все это произошло в непосредственной близости от вашего села! И ты мне еще будешь говорить, что у вас здесь нету партизан?!

Недоуменный вид стал медленно сползать с лица старика. «Как же плохо-то! Как же плохо! — забормотал он про себя. — Неужто и правда кто-то у нас в лесу поселился… Что же теперь будет-то?».

— Надеюсь вы меня понимаете?! — офицер вновь перешел на «вы». — Вы понимаете, что я вынужден принять превентивные меры?! У меня просто не остается другого выхода. Если вы не понимаете нашей доброты и мягкости, если вашим людям по душе власть большевиков евреев, то мне остается лишь одно — казнь! Даю вам последний шанс исправить положение и спасти себя и своих односельчан. Через два дня я должен знать все: кто, где и когда помогал партизанам. В противном случае… А теперь вон!

Мгновенно влетевший ординарец выпихнул на улицу ошеломленного старика и уже там, дав ему хорошего пинка, спровадил домой.

— Теперь посмотрим, насколько ты умен Степан, — бормотал Курт, меряя шагами просторную горницу. — А мне кажется, ты умен, и даже очень умен, просто не любишь этого показывать! Ты умен и труслив и, значит, узнаешь все, что мне надо! — замерев у большого зеркала, он понимающе подмигнул своему отражению. — Ты перевернешь это чертово село вверх дном, проверишь каждый дом и подвал, залезешь под каждую юбку, но все узнаешь!

Староста тем временем ковылял по пыльной дороге, поминутно оглядываясь, не едет ли кто-нибудь следом. Ему срочно нужно было с кем-нибудь посоветоваться, но как назло дорога была совершенно пустая.

6

Это утро ничем не выделялось из череды ему подобных. Андрей как и всегда наслаждался восходящим солнцем, под лучами которого начинали медленно нагреваться листочки на его макушке. Именно этот момент он ценил больше всего и когда был человеком. Ему постоянно казалось, что солнце словно пронизывало его с головы до ног. Это чувство было настолько сильным, что порой его пугало. «Хотя, если подумать, в этом наверное нет ничего сверхъестественного, — расслабленно размышлял он. — Я же чувствую дождь и мне приятно, когда капля за каплей вода стучит по листве и спускается вниз к самым корням. Значит, я могу почувствовать и солнечные лучи. Это похоже на дождь, только солнечный!».

Последние дни Андрей много размышлял, так как в его положении это оставалось одним из главных развлечений и единственным способом не сойти с ума. Он по-прежнему чувствовал себя человеком, правда не совсем обычным человеком! Сходившее первое время с ума сознание от совершенно кардинального физического, химического и эмоционального сдвига в организме оно выработало прекрасную защиту — оно очеловечило все, что происходило с человеком.

Вот и сейчас Андрей медленно потянулся одной из своих рук-веток в сторону здоровенного бугра на нижней части ствола и с наслаждением почесался. Почесывание было настолько энергичным, что хруст стоял по всему лесу. Однако, главное состояло в том, что почесывание или как это движение не называлось, действительно, приносило ему удовольствие. «До чего же это приятно! — если бы он мог свистеть, он наверняка бы начал посвистывать. — Бывало раньше, намашешься косой за цельный день до хруста в спине, да как завалишься спать в душистый стог луговой травы. У-у-у-у-у! Красота! О! Что это еще за крестный ход?». Прекратив скрести свой нарост, Андрей повнимательнее вгляделся в сторону видневшихся вдалеке домов. По пыльной дороге шло несколько десятков людей, что в такую жару было не самым обычным явлением для этих мест. «Куда это они собрались? — с удивлением размышлял он. — Через пару часов самая жара будет… Смотри-ка, вырядились как! Рубахи праздничные, узорчатые. На свадьбу что-ли? Вон и в корзинках что-то тащат».

Сельчане, ковылявшие в праздничных одеждах, действительно, несли в руках какие-то корзинки и свертки. Андрею даже показалось, что он почувствовал запах копченной грудинки. «Вот тебе и на! — попытался улыбнуться парень. — Сколько всего случилось, а от запах грудинки-то слюнки по прежнему текут! Значит, жив еще Андрюха!».