Зеленый луч №3 2018

Я знаю, что ты красива.
Любуюсь тобой по ночам
И вижу, как тень оливы
Бежит по твоим плечам.
Под Римом беспечно время,
А ночь охлаждает жар.
На месяца звонкое стремя
Бросая свой пеньюар,
Ты падаешь, как на площадь,
Что нежностью замело,
И тонко-хрусткая простынь
Вдыхает твоё тепло.
Целую твои ресницы
Часами или веками,
А смерть вырывает страницы
С нашими именами.
И тянется за горизонт
Твой сонный и сладкий стон…

Виктор Перепечкин

«Если б стихами мы все говорили…»

Если б стихами мы все говорили,
Мирно спрягали погоду в катрене, —
Мир, словно курица, не был на гриле…
Иль доморощенным львом на арене.
Если б заботы свои рифмовали,
Сеяли свет в поэтическом поле, —
Каждый бы день, как дитя, обмывали,
Не было страха звериного, боли.
Если бы в ритме едином стучали
Наши миры, что не знают покоя, —
Души, как чайки, в ночи не кричали.
Бог не спросил бы: что это такое?
Если б стихами мы все говорили
И под словами не прятали лица, —
Даже не знаю, что мы б натворили,
Если уж в сердце – такое творится!

«Взметнулся к небу чёрный столб…»

Посвящается Наталье Качуевской, санинструктору 28-й Армии

Взметнулся к небу чёрный столб.
Огонь! – Вдруг слева голос грубый.
Назад ни шагу!.. Насмерть!.. Стоп!
Чуть слышно – мама – спели губы.
А на зубах скрипел песок.
От взрывов уши заложило.
Туда – бросок, сюда – бросок…
Рубцом на шее вспухла жила.
Боец – ни жив, ни мёртв – худой…
Жизнь снова вытянет ручонки.
Здесь в землю врыт, под Хулхутой,
Бессмертный полк её – девчонки.
Сестрёнка, девочка совсем,
(А горе уж не корка хлеба!),
В кровавой видела росе
Всю степь и взмыленное небо.
В полста шагах лежит овраг.
Там раненых – как лет ей – двадцать.
Пробита брешь в атаке… Враг
Не думал, в общем-то, сдаваться.
Вчера ещё и школьный мел
Всё помнил: звали её Натой.
Чтоб вражий дух окаменел —
Себя подорвала гранатой! —
За двадцать раненых в кольце
Огня и ненависти тёртой,
С последней думой о бойце,
Кто ни живой пока, ни мёртвый.
Наташа… Ната… Натали…
В полях скорбели ковыли.
Бог кулаком внезапно стукнул,
Чтоб там, в недремлющей дали,
Жила бы вечно санинструктор.
Чтоб помнили её в лицо,
С тяжёлой сумкою с бинтами.
И тех, бессмертных, перед нами,
Спасённых девочкой бойцов.
Взметнулся в небо белый столб.
Проговорились медью трубы.
Назад ни шагу!.. Насмерть!.. Стоп!
Чуть слышно – Ната – пели губы.

На привале страха