Зелёный рассвет

Речник впился взглядом в камни — и правда, блестели они очень знакомо… ну да, вот обычный аквамарин, а вот это накопитель… откуда сарматская штуковина в речном артефакте?!

— Вам, зноркам, виднее, что у вас за артефакты, — пожал плечами сармат. — Могу предположить… из твоего рассказа о минералах следует, что эти камешки преобразуют энергию… как мы отделяем виды излучений друг от друга, так и вы, но своими путями. А вот давал им энергию этот накопитель… хороший, кстати, накопитель, с разводящей сборки — такой на подстанциях применяют. Вот только не могу сказать, сколько веков вы его использовали и не заряжали. Ноль энергии, Фриссгейн. Ни кьюгеном больше.

— И поэтому оно не имеет силы, — тихо сказал Речник, наблюдая за пляской огней. — Его пытались зарядить — и двое магов погибли. Чья-то магия на нём.

— Не знаю… Излучения странноватые, не встречал таких раньше, — Гедимин продолжал ощупывать кристаллы металлическими "усами". — То, что я предложу, не оскорбит тебя, твоих предков и ваших богов? Знание обычаев — не моя сильная сторона… но у меня есть реактор и есть кеззиевые фильтры. Эту штуку, если я правильно понял её устройство, надо заряжать ЭСТ-излучением. Мощности сфалта ей хватит за глаза. Проведём эксперимент?

Жёлтые глаза светились азартом. Фрисс растерянно улыбнулся, ещё не веря в спасение.

— Если получится, Гедимин, ты спасёшь всю Реку, — еле слышно сказал он. — А реактор не пострадает?

— Да не с чего, — сармат деловито достал из-под брони светло-серебряные трубки, закупоренные с двух сторон, потом — плоский маленький контейнер и раскладную коробку. По его просьбе Фрисс наколдовал ведро воды в эту коробку, туда же был насыпан непонятный порошок, и после недолгого шипения и пузырения в шатре распространился знакомый запах — так пахло в комнате для дезактивации.

Речник не успел и рта раскрыть, как Гедимин просунул руку сквозь защитное кольцо. Заклятие полыхнуло, оставляя на столе выжженный след, скафандр стал блестеть немного ярче, сармат даже не шелохнулся, только скосил глаза на дозиметр.

— Силитнэн поставил барьер от существ, видел пламя? — смущённо сказал Речник. — Не обжёгся? Я и не думал, что ты руку туда сунешь… Это же магия!

— Да ну, в таком огне даже медь не плавится, — рассеянно ответил Гедимин, ловко отделяя накопители от Ожерелья. Они и были рассчитаны на это — в отличие от обычных камней, скованных оправой, они легко отсоединялись и вдевались обратно. Сармат положил их в серебристые трубки, а трубки — ещё в пару трубок, и пристроил на столе сфалт. Теперь, когда все огни погасли, светился только экран дозиметра, и стало очень темно и холодно. А Гедимин ещё и опустил тёмный щиток на шлеме.

— Фриссгейн, не смотри — глаза выжжет, — предупредил он, отжимая какие-то пластины на прикладе сфалта. Ярчайший свет из открытого реактора Фрисс увидел даже сквозь закрытые веки и ладонь, прижатую к глазам. Что-то хрустнуло, звякнуло, свет погас, как прихлопнутый крышкой, Речник осторожно убрал ладонь. Сфалт лежал рядом с полуразобранным Ожерельем, Гедимин, откинув одну из пластин на прикладе, сосредоточенно нажимал еле заметные кнопки. Что-то сдавило грудь Речника, он судорожно хватал ртом воздух, пока чувство удушья не сменилось сильнейшим страхом и тоской. Снаружи взревели рога и зазвенели гонги — часовые оповещали лагерь о нападении. Топот, лязг и звон, шипение и треск, тихий свист стрел и грохот взрывов сменили тишину. Мимо шатра быстро пробегали отряды и одиночки, а издали уже неслись боевые кличи кланов — Идэвага, Ашшарвег, Кэйронейю и Хеккула подступили к Клыкам…

Фрисс схватил оружие и бросился к выходу из шатра, но остановился, не успев откинуть полог. Невидимая холодная паутина опустилась на лицо, ледяная игла вонзилась в сердце.

— Ничего… только смерть, — прошептал он, медленно оседая на пол. — Последняя ночь…

Он слышал, как сквозь туман, что Речники отходят от скал, а Инальтеки с торжествующими воплями поднимаются по туннелю. Где-то ревел от страха дракон, с треском разлетались магические щиты и ломались опоры шатров. Фрисс поднялся с пола, опираясь на клинок. Один из Хеккула откинул полог, замахиваясь палицей — и взвыл от боли, когда меч рассёк его внутренности. Вторым ударом Речник отсёк ему руку и перерубил горло.

— Фриссгейн, у меня оружия нет, — тихо предупредил сармат, держа руку над сфалтом. — Дай нам с реактором немного времени.

— Я здесь, и я не дам вас в обиду, — прошептал Фрисс, глядя на качающийся полог. Снаружи ревело пламя и шипела вода, топотали Двухвостки и били крыльями драконы. Речник почувствовал, как холод от него отступает — злобное невидимое существо отвлеклось на кого-то другого…

Жгучий зеленоватый свет пучком ударил в потолок пещеры. За спиной Фрисс услышал тихий треск, а за ним — шипение остывающего металла. Запах раствора стал резче и неприятнее.