Зеленый. Том 3 (тёмный)

– Если вы ничего такого не чувствовали, значит, для вас – нет. А для меня – да. Я чувствительная. Ничего не могу игнорировать, даже самый слабый сигнал. Скажу больше, я Стефана ещё летом просила, чтобы хоть половину Проходов закрыл. Потому что чем дальше, тем хуже. Когда все начнут чувствовать, как у нас испортилась атмосфера, поздно будет уже исправлять. Стефан меня, конечно, послал; ну, он в своём праве. Я понимаю его позицию. Но слушайте, вот просто поверьте мне на слово, передать не могу, как у нас сегодня с утра хорошо! Я подумала, на Другой Стороне жизнь наконец-то наладилась. Может, Стефан всё население города заколдовал, или духи-хранители психанули, или Бездна вернулась, ну мало ли. Иногда случаются чудеса. Ждала Кару с хорошими новостями, а у них, значит, просто Проходы закрылись. Ладно, за наших можно не волноваться, кому надо, придут на свет Маяка…

– Эй, – перебил её Эдо, – какое может быть «просто»? «Просто» Проходы не закрываются. Это значит, что случилась большая беда. Какая – потом разберёмся. Сначала Проходы. Говоришь, просила Стефана закрыть половину? Ну, слушай, какие проблемы. Не обязательно сразу все открывать. Штук десять вполне достаточно. Ладно, для начала хотя бы пять!

– Охренел вообще, – Ханна-Лора выглядела не столько сердитой, сколько растерянной. – Ты чего вдруг раскомандовался? Что за дела?

Эдо, с одной стороны, и сам не знал, чего раскомандовался, как его так занесло. А с другой, всё он знал, конечно. Всё, кроме нужных для объяснения слов.

Поэтому начертил в воздухе священный знак Возвышения в твёрдой уверенности, что лишнее возвышение ни человеку, ни ситуации точно не повредит. Сказал:

– Просто ты офигенная. Не представляешь, насколько; я серьёзно, у тебя пик офигенности ещё впереди, сама потом удивишься. Но уже прямо сейчас достаточно офигенная, чтобы всех нас в трудный момент спасти. Не только нашу изнанку, нам тоже нужны Проходы с Другой Стороны. Если это надолго затянется, хаос нас захлестнёт, как уже было – собственно, на твоей памяти, я-то про Исчезающие Империи знаю только из книг. Короче, нам самим позарез нужна эта связь. Другая Сторона нас своим тяжёлым дыханием – ну, структурирует, что ли. Держит в форме. Не знаю, как сформулировать. Но ты и так поняла.

Ханна-Лора смотрела на него как на хтоническое чудовище, зачем-то вылезшее из свадебного пирога. То есть без особой симпатии, но с уважением. И с ясным пониманием, что он при желании может испепелить её взглядом, что, кстати, не было правдой. Испепелить совершенно точно не мог. Кира его этому не научила. И правильно сделала. Не с моим темпераментом. А то был бы потом как дракончик из анекдота: папу съел, маму съел, бедный я сирота, – думал Эдо и слышал, вернее, чувствовал, как Сайрус хохочет в голос, подавившись сигарным дымом где-то там у себя, на пустынном морском берегу.

– Они там, по большей части, совершенно невыносимые, – добавил он примирительно. – И жизнь у них тоже невыносимая. И атмосфера. Да вообще всё! Я на самом деле понимаю, почему Юстас там еле выдерживает, а тебе становится плохо даже от слабого сквозняка. И не то чтобы только теоретически. Если что, по моим жилам до сих пор бежит кровь человека Другой Стороны. А по другим, будем считать, тоже жилам струится их золотой и зелёный свет. Я знаю, чего это стоит и каково им приходится. Но самое главное, я знаю, зачем.

– Что – «зачем»?! – окончательно растерялась Ханна-Лора.

– Зачем они такие невыносимые. И почему там так нелепо устроена жизнь. Мучительные реальности вроде нашей Другой Стороны нужны, чтобы отбрасывать прекрасные невесомые тени, рождённые отчаянием тамошних жителей. Понятно, не всех подряд, а только тех, кто ощущает себя там в ловушке, откуда-то знает, что всё должно быть не так. Результатом их безнадёжных мечтаний, страстей, устремлений, безоглядной любви к тому, чего нет, иногда становятся дивные тени, возможности, шансы. Многие исчезают бесследно, но некоторые со временем осуществляются, наполняются подлинной жизнью и потом уже кажется, будто они были всегда; я не знаю, как это устроено, как совершается выбор, почему одни тени тают, а другие овеществляются, но иногда происходит вот так.

– Сайрус говорил то же самое, – внезапно вмешался Юстас. – Ваш друг, мёртвый жрец. Не мне, а Эве, но я-то переводил. Другими словами, но по смыслу один в один. А под конец он вообще выдал гипотезу: может, на самом деле наша реальность тоже из чьей-то мечты родилась. И так убедительно говорил! Я когда услышал, думал, что чокнусь. Но им нужен был вменяемый переводчик; короче, как всегда, работа спасла.