Зелёная лестница (СИ)

   В начале дня получилось побеседовать с двумя действующими и одним угасающим светилами в кардиологии. Первый посоветовал обратиться к японским ниндзя, вырывающим сердце, поскольку в его практике похожего не встречалось. Второй вспомнил, что к нему уже обращались ранее и подобные повреждения могли быть результатом труднообъяснимого сокращения отдельных участков мышечной ткани. Старый профессор с трясущимися руками долго рассматривал копии заключений.

   - У моего учителя - академика Синявского был подобный случай. Поступила жена видного партийного начальника. Кома. Пытались помочь, не получилось. Пациентка умерла, Синявского репрессировали. Там тоже нашли следы ногтей, хотя открытый массаж сердца не проводился.

   - Когда это было, и где проживала та женщина?

   - Молодой человек, вы беседуете с дряхлым стариком, а не с компьютерной базой данных. Я стажировался у Арсения Никифоровича в тысяча девятьсот шестьдесят первом году. Далее уж, извольте, сами...

   Посещение Петрова тоже ничего толком не прояснило.

   Толи майор притворялся, толи залечили его уже до необратимого состояния...

   - Ты кто по званию, полицай? - просипел опухший Петров.

   - Капитан.

   - Капитан, никогда ты не станешь майором.

   - Это из другой песни.

   - Из песни слов, из снов виденья... Раньше здесь по большей части дворянам мозги выправляли. Куришь?

   - Нет. Но тебе пару пачек захватил.

   - Молодец. Давай одну так, другую по-тихому. Первую точно отберут, а про вторую может не допетрят. Тоскливо здесь. Хотел вот у них в архиве порыться... Теперь они в у меня в мозгах копаются. По ночам. Повод есть - алкоголизм. Только ты им не верь. И мне не верь. И себе не верь. Никому не верь. Снам верь. В зеркале себя видел? А за ним?

   - За кем "за ним"?

   - Пьющий?

   - Нет. И с собой не принёс.

   - Ну, это лечится. В зоопарке был? Нет? Зря. Там... Да иди ты...

   Удар правой Сёмин отбил блоком, а от хука левой увернулся, отпрянув назад. Далее подбежали специально обученные люди и поволокли брыкающегося майора из помещения для свиданий. Но, перед тем как исчезнуть в дверном проёме, Петров успел подмигнуть.

   "Может и показалось. Нет, подмигнул. К чему? Почему? Какой ещё зоопарк? Впрочем, в суматохе его забудут обыскать и останутся обе пачки или досмотрят по полной, тогда лишится сигарет вообще. Рисковый майор. Нужно будет ещё к нему заглянуть. Значит, зоопарк..."

   - Куда, товарищ капитан? - водитель зевнул и покачал головой, разминая шею.

   - В зоопарк.

   - А что, в отделе не насмотрелись?

   - Разговорчики. - Сёмин потянулся в карман за ожившим телефоном. - Слушаю. Принято, выезжаю.

   Андрей Петрович отключил аппарат,

   - Давай в отдел, сержант. Филипов вызывает.

   ***

   "На ковёр" к полковнику попасть не получилось, поскольку того вызвали в управление, следовательно, высвободившееся от собственного доклада время можно было потратить на заслушивание докладов подчинённых, если они уже вернулись.

   И Бобров и Аронов были на месте.

   - С кого начнём? - Сёмин расположился за своим столом.

   - С меня. Поскольку я недолго, вследствие отсутствия сколь либо значимой информации. - старлей шумно отхлебнул горячий кофе из камуфлированной термокружки. - Ранее перечисленные и вышеуказанные ювелирные изделия в криминальной среде не светились. Ювелиры оценили побрякушки высоко и сказали что "в наше время такого не делают", "в продажу они могут попасть только случайно из частных собраний" и "разумнее проконсультироваться у музейщиков, может на каком портрете что-либо из предъявленного изображено".

   Каждую цитату Бобров озвучивал голосом собеседника, получалось неплохо и дополняло картину некоторой образностью. Стажёр слушал, раскрыв рот.

   - В музеях помогли чем-нибудь?

   - Капитан, по музеям давай, я завтра. - Старший лейтенант выразительно посмотрел на часы. - Прямо с утра и двинусь.

   - В восемь ноль-ноль встречаемся здесь. Музеи начинают работать позже. Что по Шурупову?

   - Шурупов Павел Вениаминович, он же Шуруп, он же Паша-Ветер.

   - Кличку сменил? - Аронов что-то помечал в своём блокноте.

   - Ничего подсудного. Наш город уже в четвёртый раз погоняло меняет.

   - Олег Александрович, ну что за... - Сёмин вновь поморщился, - культурная столица всё же.

   - И ещё в недавнем прошлом криминальная. У Шурупова пять арестов и пять побегов ещё до суда. Посему судимостей и сроков не имеет, а получил всеобщую уважуху и звание "Ветер".

   - Он жив?

   - Да. Но не очень узнаваем. Возможно, пластическая операция или жизнь подрихтовала. Опознан по татуировке за левым ухом "Фортуна, шепни!" на латыни.

   - Из студентов-медиков? - Сёмин привычно уточнял детали сразу, не откладывая до окончания доклада.

   - Нет. Куролесить начал ещё по малолетке, т.е. несовершеннолетним. Скорее пересекся с кем-то из образованных.

   - Возможность ареста?

   - Попробуем. Если Фортуна не успеет ему шепнуть. - Бобров опять посмотрел на часы.

   - Аронов, у вас что?

   - Алиби ни у кого нет. Соседи все из "высших сфер" и без адвокатов разговаривать отказываются. Участковый только матерится и жуёт сигареты.