Зелёные Орки - 4 (Одиссея Края)

В глухой деревне новый человек, да ещё с из таких далей — это киносеанс и театр и концерт — и Гамлет и фигаро в один вечер — событие, рвущее переполняющее душу — после обеда я побеседовал с воеводой, и предложил ужин устроить на улице и пусть все слушают. Вся деревня — я мол, знаю что такое сенсорный голод. Что это такое — воевода тоже знал, только вот откуда про него знал даже не Край, а Данила — мне было непонятно. И от этого малость не по себе.

Даже по-минимуму к ночи рассказывать уже просто охрип.

Провожать меня наутро высыпала вся деревня — я сказал что это не шутки — меня эльфы ищут, поэтому о том что тут проехал — лучше бы никому не знать. Ни по следам, ни сболтнёт если кто. На «сболтнёт» они жутко обиделись, но воевода и староста видно что были довольны.

Не, одиночный поход он же побег — это пустая трата времени… Не знаю в какой хадж Афанасий Никитин ходил, а я городов не вижу, карты не составляю, сплетен и прессы местной не собираю… Главное конечно это отсутствие карты. Да и будь она — толку с неё — тех собачек всё равно на ней не было бы… «ты только всё, пожалуйста, запо-о-мни, товарищ Память».

Как Садко — «что ты видел за морем, папенька?» — море я видел… Паруса да колдунчики, волны и облака… Луну и звёзды, если приплыть куда надо хочешь а не просто так покататься. Два дня толкучного торжища, где не зевай а то оберут до нитки и снова — волны и ветер. Изо дня в день. Несколько месяцев кряду…

Так и у меня — тропинки да дорожки, глина серая и глина бурая. Пастбище да пашня, трава мятая и трава топтаная, деревья срубленные и деревья поваленные… Тоже конечно кое-что вижу, например что траву не косят, ибо нечем и пиленых пней не попадается — нету пил у народа, в дефиците всюду металл. Но это ж такие крохи… Может затем меня Сигурд и послал в хождение за три моря — что бы знаниям его цену прочувствовал… На своей, так сказать, шкуре… Привык, понимаешь к своему двадцатому веку — что знания на халяву дают, да ещё впихивают, деваться от них куда не знаешь… Так и к Сигурду по привычке — типа потом как-нибудь, понадобится — найду мол… Великое заблуждение идиотов — мол когда мне понадобится я найду и узнаю… Ага «что такое библиотека? — склад ненужного»… Не понадобится… Первый признак идиота — полная уверенность что «ему не нужно». Знания — это такая вещь, что ими пользоваться можно только когда они у тебя есть… А нет их — и потребности не возникает. А… Нет, это уже двадцать первый же век был на дворе… Впрочем я к нему так привыкнуть и не успел.

И до сих пор так и не ясно был ли в составе экспедиции Рериха по Тибету Яков Блюмкин — тот самый что Мирбаха убил, а потом от безделья все языки мира выучивший — уж больно мутная то была экспедиция — что сама по себе, что люди в ней. При всей их безусловной гениальности.

Ехать по прикидкам было ещё много — хорошо если за месяц удастся добраться даже не до охотничьих домиков крайних боргов, а примерно до тех предгорий где они тогда с Сигурдом откопали лабораторию трансформации.

Горы тут были под стать армянским — высотные луга они же пастбища с изредка встречающимися колками колючего кустарника… Горы были старые, пологие, с плоскими оплывшими вершинами, более похожими на длинные холмы… Впрочем высота ощущалась и перепады за ходовой день накапливались приличные… Впереди вдали вставали скалы Западного хребта. И в небольшую ложбину его я и правил уже пятый день, как расстался с чернобородым «воеводой» в предгорьях…

Почему тут нет населения? Такие роскошные пастбища — трава по пояс, а то и в рост насколько хватает глаз… И нет даже диких — коз или, там, овец… Не могу понять… Ну допустим тут суровые зимы — ну так откочёвывай на лето вниз в долину… Разве что прилетают какие-нибудь перелётные грифоны и убивают всё что движется? Тогда бы тут было немерянно каких-нибудь ночных кроликов и всё было бы изрыто норами. Главное даже спросить некого. А деревьев почему нет? Через месяц всё высохнет и придут страшные пожары? Возможно, и тогда понятно почему при изобилии насекомых и птиц — нет даже лягушек и мышей.

Наконец количество острых торчащих камней превысило степень моей готовности их терпеливо объезжать и я принял решение дальше двигаться пешком и верхом и устроил большой привал — я собирался отправить пару лошадей с телегой обратным ходом по своим следам и дальше следовать на двух. Лошадей было жалко, но ясно было что управиться с четвёркой в горах мне не под силу, да и не ясно было сумеется ли вообще тут пройти.