Земледельцы (СИ)

Однажды, взбесившись от того, что ему ни разу не ответили, он ещё добавил:

— Может, вы до магмы докопаетесь, чтоб он точно никогда не вылез?!

— Тише, дядя, — вдруг произнёс старший принц.

— О, предатель династии! А я думал, ты онемел от горя! — воскликнул генерал неприлично громко. — Чего молчал-то? Стыдно?

Фейрис третий отмахнулся, как бы заявляя, что сейчас ему не до того.

— Кто-нибудь хочет произнести речь? — спросил министр с небольшой усмешкой, оглядывая своего унылого пленника и не менее унылого нового союзника. Рабочие в количестве восьми человек, тем временем, поднялись по верёвкам на поверхность и начали обвязывать гроб перед спуском.

— Все твои опасения сбылись, брат. Ты не был сумасшедшим, пытаясь противодействовать заговору, — проговорил Фейрис второй в ускоренном темпе, пока мертвеца не накрыли крышкой. — Ты всегда, я помню, с самого детства догадывался, что умрёшь как-то так, бесславно… В глуши, в забвении, не дожив до старости… Не своей смертью, от кинжала в спину…

— Его не убивали, он самоубился! — возразил глава Комитета. — И уж тем более не кинжалом в спину!

— Это… образно… Кинжал в спину — символ… предательства…

— Я бы попросил! — возмутился Октавиан. — Предатель… звучит как оскорбление! С чего вдруг я — предатель? Кого я предал? Я — заговорщик! Это совершенно иное! Есть много различий между этими понятиями!

— Как же это, всё-таки, глупо с вашей стороны… — сказал генерал с явным отвращением. — Хоть бы постыдились, что ли, так рассуждать! Знаете же, что оправдываться вам нечем! Признались бы хоть на похоронах, что вот, мол, такой я и такой мерзавец, предатель, жену твою убил… Вам бы это в следующей жизни зачлось. Стали бы не слизняком, а хотя бы улиткой.

— Не дождётесь! — процедил министр. — Хотя бы потому, что убил я не только его жену, но и вашего с ним отца!

Оба живых Фейриса изумлённо открыли рты и резко повернулись на Октавиана. Солдаты сзади и сбоку от генерала дёрнулись и напряглись, сильнее сжав в руках автоматы.

— Так это был не инфаркт?! — взревел начальник Земледельцев. — Это было отравление?! Дело ваших рук?! Но вы же тогда, под конец войны, были лишь… генерал-лейтенантом! Неужели уже тогда в вашей гнусной башке зародились планы на целый век?!

Министр рассмеялся и утвердительно закивал своей «гнусной башкой».

— Эй! — окликнул родственников короля один из рабочих, уже поднявших крышку над гробом и ждавших только команды, чтобы опустить и закрутить её навечно. — Вы будете заканчивать речь? А то на «кинжале в спину» остановились!

— Ну спасибо… — со злостью проворчал другой рабочий, у которого от тяжести крышки уже подгибались ноги.

— Да заканчивать-то нечего… — генерал всхлипнул и утёр скупую слезу. — Покойся с миром, брат. И помни о нас, что бы там дальше ни было.

Рабочие ухнули, положили крышку и прикрутили её к основной части, после чего, пользуясь хитрым механизмом из верёвок и крюков, опустили гроб на самое дно ямы. Каждый свидетель похорон по очереди подошёл к куче серой земли и бросил вниз по горстке вручную, а потом рабочие принялись орудовать лопатами…

* * *

Все возвратились в бункер. Фейриса второго снова проводили в тюремное отделение, Фейрису третьему отвели отдельную комнату, а главари восстания, за исключением Джонса, который был человеком «режимным» и не мог бодрствовать позднее девяти часов, отправились в лабиринт между правым перроном «вокзала» и Залом Заседаний. Октавиан собирался сообщить союзнику некую крайне важную информацию, напрямую относящуюся к младшему принцу.

— Октавиан, но зачем нам лабиринт? — недоумевал глава Комитета, следуя за министром всё глубже и глубже по хитросплетённым коридорам. — И откуда вы знаете дорогу?

— Сейчас всё увидите! — обнадёживал его Октавиан.

Спустя три минуты ходьбы Председатель и министр наконец добрались до нужного места — одного из тупиков. Тупик был ярко освещён, у дальней стены стояли четыре стола с компьютерами. Напротив каждого монитора сидел один из членов Комитета, а рядом с ними стоял уже известный проводник.

— Сэр Октавиан! Господин Председатель! Вам стоит это увидеть! — воскликнул проводник, подойдя к своим начальникам. — С четвёртым что-то не так!

— Часы передали нечто интересное? — спросил министр.

— Крайне интересное, сэр! За этим я вас и вызвал! Я даже не представляю, как это трактовать!

— Так, стоп! — оборвал их глава Комитета. — О чём вообще речь?

— На дне рождении я втайне ото всех подарил Фейрису четвёртому часы со считывателем эмоций, — объяснял министр Председателю. — Он может смотреть, какие эмоции у окружающих, а я… я могу смотреть, какие эмоции у него самого! Ну, и не только эмоции. Для этого я приказал соорудить здесь эту комнату и доставить сюда нужную аппаратуру. Тут четыре компьютера: на одном — его душевное состояние, на втором — видео, на третьем — звуки, на четвёртом — запах и вкус. За каждым из них круглосуточно наблюдают ваши подчинённые.