Землетрясение

Все свои сомнения по поводу выздоровления Кайла прячу за ложным чувством оптимизма. Мы только нашли друг друга, и теперь мне так страшно, что я его потеряю. Наша совместная жизнь только началась, и ужасно думать, что наша история продлилась всего пять месяцев. Я не готова с ним прощаться… прощаться с нами. Мне нужно больше времени побыть с ним.

Боже, дай нам больше времени.

 

Глава 2

КАЙЛ

Моя первая сознательная мысль о том, что я чем-то поперхнулся. Что-то застряло у меня в горле. Я пытаюсь открыть глаза, но кажется, что веки просто слиплись. Снова делаю усилие и у меня получается их немного приподнять, но потом они снова закрываются. Да что, черт побери, со мной происходит? Конечности будто налиты свинцом, всё тело болит, но ничто не сравнится с тупой болью в голове. Я снова открываю глаза и несколько раз моргаю, пока не начинаю видеть. Обвожу взглядом комнату и пытаюсь навести резкость, но это больно. Медленно перевожу глаза вправо, вижу металлический поручень кровати и пикающие аппараты с мигающими огоньками.

Я в больнице.

Когда мой взгляд перемещается влево, то останавливается на настоящем ангеле во плоти, мирно спящим в кресле рядом с моей кроватью. Жадно впитываю в себя её черты: от кончиков взъерошенных золотисто-светлых волос и плавного изгиба бровей до густых темных ресниц, веером опустившихся на щеки. Она мирно спит, не подозревая о том, что я медленно рассматриваю её соблазнительные черты. Мой взгляд продолжает свой путь вниз по маленькому задиристому носу и задерживается на её губах. В них нет ничего ангельского; кажется, что они созданы только для греховных помыслов и поступков. Мои глаза медленно двигаются дальше, сначала до небольшой точки на её подбородке, а потом вдоль тонкой шеи к соблазнительным изгибам её грудей. Она немного шевелиться в кресле и я, подняв взгляд, встречаюсь с её широко открытыми синими глазами. Мы продолжаем смотреть друг на друга, и никто из нас не произносит ни слова. Когда её губы растягиваются в улыбку, я ловлю себя на желании тоже улыбнуться. Она наклоняется вперед и берет меня за руку, держа её обеими руками. Её ладони мягко прикасаются к моей коже и наполняют меня теплом. Мне нравится это ощущение моей руки в её ладонях.

— Привет, — шепчет она взволновано. — Не паникуй. Ты в респираторе, и его скоро снимут.

Она наклоняется вперед, в её глазах стоят слезы. Я жадно запоминаю её прекрасные черты и наблюдаю, как по щеке медленно катится слеза.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает она, нежно поглаживая мой лоб пальцами.

Открываю рот ответить, но из-за дыхательной трубки не могу. Пытаюсь снова, но не издаю ни единого звука. Я не могу ответить на поставленный ею вопрос, и не важно, насколько сильно стараюсь… не важно, насколько сильно хочу задать ей свои вопросы.

Что со мной произошло?

Как долго я здесь?

В какой больнице?

И кто, черт побери, ты такая?

***

После прихода в сознание все следующие события происходят, будто в размытом тумане. Меня окружил рой врачей и медсестер, которые проверяли меня так, будто я — представитель какой-то невиданной инопланетной расы. Меня простукивали со всех сторон и тыкали чем-то острым. Я устал от их осмотров. Я устал от того, что никто не отвечает на мои вопросы. Я устал от того, что вот так здесь проснулся.

Я просто чертовски устал.

Они ответили только на те вопросы, на которые посчитали нужным ответить. Ничего больше не сказали. Вот только их слова: «Вам предстоит долгое выздоровление», я услышал четко и ясно. Блять.

Теперь, когда снят респиратор, я могу говорить, но мой голос звучит дерьмово. Думаю, так бывает после засунутой в горло трубки. Я не могу пошевелить правой рукой, что просто охренеть как здорово, потому что я — правша. Врачи сказали, что это, скорее всего, временно, но, чтобы я смог полностью пользоваться рукой, мне потребуется комплексная реабилитация. А это значит, что в ближайшее время возвращение домой или на работу не светит. Хорошая же новость в том, что осколка пули больше нет, так что теперь мне не придется жить каждый день, как под дамокловым мечом.

В комнату входит блондинка. Чем ближе она ко мне подходит, тем шире становится её улыбка. Она так искренне счастлива, что я не могу удержаться и тоже улыбаюсь ей в ответ. Она садится в кресло у кровати и кладет на мое предплечье руку.

— Привет. Я так рада, что ты проснулся. Я так за тебя переживала. — Её пальцы двигаются вниз, сжимают мою руку, и её глаза наполняются слезами. —Я думала, что потеряла тебя.

Не знаю, что ей сказать. Не помню, кто она, но, похоже, она меня знает и, судя по её реакции, я бы сказал, что знает очень хорошо.

Переношу свой вес, готовясь нанести сокрушительный удар. Прочищаю горло.

— Не хочу тебя расстраивать, но я не знаю, кто ты.