Земли Меча и Магии. Отец Монстров (СИ)

Изменение, чудовищная сила, сопоставимая с природными катаклизмами и такими незыблемыми столбами мироздания, как Жизнь и Смерть, вливается в агонизирующее на операционном столе тело, меняя его по образу и подобию того, что задумал мастер Плоти. Каждая молекула, каждый атом и каждый микроорганизм, населяющий этот скафандр из трепещущего мяса, наполнились Изменением через край, фонтанируя им на своих сородичей. Они менялись, поддавшись напору магии, срастались в единое целое друг с другом.

— Снимаю я твои носки.

Сизые ленты внутренностей, тускло поблескивающие комки органов, желтоватые кости…

Викинг превращался в нечто до этого момента не существовавшего, как в пределах "Земель", так и в самых безумных фантазией паранормальных тварей, их населяющих.

— Будем сейчас вам удалять аппендицит, пациент, вот так вот.

Первой изменилась кожа, хотя, Нар вполне резонно предполагал, что внешность станет одним из последних этапов его работы, а сначала будет проработка изнутри, дабы эта тварь не загнулась в первые же секунды своей новой жизни,

— Да не болит у меня аппендицит, у меня всего лишь царапина на лбе! А вообще-то, знаете, аппендицит не в ногах находится, а где-то в районе… спины. Но никак не в пятках. Вы же не будете искать у меня кариес под ногтями?

Она побледнела.

Стала грубой, шероховатой.

Шрамы, которыми вдоль и поперек был исполосован верзила, исчезли, рассосавшись, словно их и не бывало.

— Больной, не изображайте из себя профессора медицинских наук. Мне виднее, что делать, а что не делать с вами в этой тяжёлой послеродовой ситуации. Сестра, зеркало!

Прямая кишка вместе с толстой, зацепившей с собой и одну из почек, поднялись из вспоротого брюха на уровень глаз химеролога, словно изготовившиеся к смертоносному броску кобры.

— Потрошу тебя, разрезаю тело.

Руки заметно удлинились.

Изменилась форма кистей.

Кожа с треском порвалась, обнажая стремительно чернеющие кости фаланг, выпячивающиеся вперед, срастаясь с ногтевыми пластинами, превращаясь в загнутые когти, способные порвать кольчугу, как мокрую бумагу.

— Потрошу тебя, аж душа запела.

Волосы на всем теле исчезли, словно начав расти в обратном направлении, обнажив мощный подбородок и черепную коробку слегка непредусмотренной физиологией формы.

— Потрошу тебя, это мне не трудно —

Кости уплотнились, изменяясь на молекулярном уровне..

— Я сегодня стала хирургом.

Коленные суставы с хрустом выгнулись в обратную сторону.

— Повезло тебе, что ко мне попал ты.

Ступни с треском ломаемых костей и суставов приобрели форму скорее звериных лап, нежели человеческих ног. Загнувшиеся когти. Огрубевшая кожа на подошвах.

— Я тебя спасу, я пришью что надо.

Позвоночный столб с хрустом расправляемых позвонков вытянулся, добавляя громиле еще немного в росте, после чего искривился в районе груди, даровав подопытной крыске упыриную сутулость с четко прорисовывающимися лопатками и мышцами плечевого пояса, ощетинившегося мелкими костяными наростами.

— Потрошу тебя, песни распеваю.

Перекатывающиеся под кожей бугры мышц меняли свою форму и месторасположение.

— Фу ты чёрт, рукой кишки отрезаю.

Ребра срослись в подобие панциря, закрывающего большую часть жизненно важных органов.

— Да не надо мне ничего пришивать, товарищ!..А-а-а!!! В пятках аппендицит не бывает такого. В пятках аппендицит… Не бывает так… И это правильно, товарищи. Ведь это же всё равно, шо искать, знаете, геморрой в ноздре.

Впалая грудная клетка. Резкие росчерки ключиц. Визуально практически сросшийся с позвоночником живот, добавляющий Тайлеру изящность годами голодавшего покойника, еще не осознавшего, что он мертв.

— Потом опять, взмахнув рукой,

Гены закручивались в некую геометрическую фигуру, названия которой не существовало ни в одном языке мира.

— Отрезала генталис твой.

Агонизирующие хромосомы дергались и извивались в чудовищном танце всеобщего безумия, корежа общую структуру всего тела.

— О-о-ой…

Зубы выпали вместе с кусками заживо гниющих десен.

— Не бойся, я кишку твою