Земли за Башнями

– Я иногда напеваю песню про себя. А сейчас вслух вырвалось – нельзя так делать.

– Почему?

– Есть такие демоны – звонкоголосые. Они слышат старый язык за многие вёрсты. Приходят на звук и воруют у говорящего голос. Кого-то делают гнусавым, кого-то заикой, а кого-то вовсе немым. Но я больше мычал, чем пел, так что, думаю, обойдётся.

Покопавшись в сумке, орон достал пару кусков вяленого мяса. Один протянул Ратибору:

– Будешь?

– Спасибо, не откажусь. Что это?

– Оленина, – ответил Бэюм и откусил добрый кусок.

– Не брезгуешь дальними родичами?

– А у вас, что же, телятину не едят?

– Едят, но не все. Простому сословию не зазорно, а у тех, кто статусом выше, считается дурным тоном. Предпочитаем овец и лошадей.

– Как будто у разных зверей разное мясо. По мне так хоть соседа своего сожри. Вопрос только в его родственниках, которые придут мстить.

– Возможно, здесь оно так и есть.

– Везде так. Разве что в Пяти Землях родни больше, и прознаёт она быстрее.

Ратибор не стал продолжать разговор, уходящий чёрт знамо куда. Вместо этого он огляделся, и вскоре заметил белку. Грязно-рыжая зверушка спустилась по стволу и застыла, принюхиваясь. В какой-то момент она встретилась взглядом с туричем. В её глазах мелькнула разумная искорка, а затем… мордочка белки исказилась зубастой улыбкой. Напугав так дюжего воителя, создание уползло вверх по стволу.

– Видел белку? – шепнул Ратибор.

– Нет, а что?

– Она мне улыбнулась. И пасть у неё оказалась, наверное, шире, чем у сома.

– Это дух был, – спокойно сказал Бэюм. – Звать его аука. Любит за охотниками подслушивать, чтобы потом их голоса изображать.

– Чтобы с пути сбивать? Как в сказках?

– Ага, из шкуры вон лезет, чтобы заманить кого в дебри. Подобных ему немало: духи обожают следы затаптывать, засечки на деревьях ставить. Лишь бы кто заблудился, утонул в болоте или нарвался на медведя.

– И зачем им это?

Прожевав оленину, орон ответил:

– Они же падальщики. Ты сгинешь, а они сбегутся тебя обгладывать. А иначе что тебе эта белочка сделает?

Бэюм подбросил хвороста и продолжил:

– Но, надо сказать, лесные духи не так опасны. Шкодники, способные погубить разве что ребёнка. Или того, кто впервые в лесу оказался.

– Видел у вас домового.

– Мышей гоняет. Вообще, от них может быть польза. У духов, и даже демонов, свой кодекс чести. Умудришься сделать их своими должниками, отплатят сполна. Так что, вот такие они, духи. Есть они и есть, проще внимания не обращать. Знаю, в Пяти Землях они не водятся.

– Карф с Игуном рассказывали?

Орон кивнул и, прожевав, добавил:

– А профессор каменный даже объяснил, почему. В общем, здесь магический эфир свободно витает. Как ветер. А у вас движется строго от башни до башни. Как струны натянут. Разумным расам не слышно, но такой эфир издаёт звук, от которого духи и демоны бесятся.

Ратибор подобного не слышал даже от туричских волхвов. Хотя общался со многими.

Ночь принесла непроглядную темень. Лишь луна и звёзды виднелись сквозь кроны. Турич решил задать актуальный вопрос:

– На спящих духи не кидаются?

– Украсть что-нибудь могут. Корку хлеба, не больше.

– Значит, спать можем спокойно?

– Я в этом схроне не первый раз ночую. Как видишь, жив до сих пор, – усмехнулся Бэюм.

– Тогда до утра.

Ратибор укрыл щитом торчащие из-под корней ноги. Голову положил на руку. Весь этот нехитрый уют быстро погрузил турича в дремоту. Ратибор даже подивился, что за пару дней выработалась привычка к кишащему звуками лесу. Не понадобилось много времени, чтобы минотавр отошёл ко сну, протянувшемуся ровно до первых лучей.

Переговорив с Бэюмом, Ратибор выяснил, что сон охотника также не был потревожен. Можно было продолжить путь, благо идти осталось немного.

Спустя где-то два часа орон остановил спутника. Ратибор огляделся по сторонам и увидел на соседнем пригорке неизвестного. Тот был облачён в куртку до земли, голову скрывал капюшоном. Опознать путника было невозможно.

Бэюм при этом остался спокойным. Сняв с пояса топор, орон перехватил его ближе к лезвию и поднял рукояткой вверх. Неизвестный изучил жест Бэюма и ответил чем-то подобным со своим копьём. После этого исчез за деревьями.

– Жест охотников, – пояснил Бэюм. – Мы так показываем, что не намерены нападать. Советую им пользоваться, если наткнёшься на кого.

– Это охотник был? Из поселения?

– Думаю, да. Пойдём, скоро ты увидишь кое-что впечатляющее. Вот только поднимемся на вершину холма.

– И что же там?

– Поймёшь, почему Волчья деревня так называется.

Бэюм ускорил шаг, словно попал под чары собственных заверений. Последние аршины он преодолел бегом. Очутившись наверху, охотник раздвинул ветви акации и кивком предложил Ратибору поторопиться. Турич преодолел крутизну склона, а на вершине чуть не грохнулся обратно.