Земля 2252

– Господа, – потребовал едва ли не рычащий от злости сын президента, – прошу вас, удалитесь.

Бывшая дикарка не видела и не слышала, что осталась с Владимиром Воронцовым наедине.

Глава 12 Ярославль

На правом берегу Волги съезд с моста был незамысловат. Прямая грунтовая насыпь, которая опускалась вдоль русла реки против ее течения.

Неспешно двигавшийся автомобиль с американским флагом и белым крестом на дверях миновал пост из пяти автоматчиков, что дежурили на площадке ровно на середине спуска. Рамирес состроил гнусную рожу и, как подумалось Андрею, грязно ругнулся на английском языке в адрес бойцов с татуировками на лицах.

Добравшись до земли, джип повернул к проезду под бетонным мостом, соединявшим переправу через Волгу и земляную насыпь, которая уводила железнодорожное полотно к вокзалу. Бетонный мост – еще одно из того немногого, что сохранилось здесь с две тысячи шестнадцатого года. Слева течет Волга, справа зеленый массив, и только впереди железная дорога да мост из серого бетона.

Асфальта нет. Джип ехал по изрядно поросшей невысокой травой грунтовой дороге. За мостом она разделилась: можно ехать вдоль берега либо параллельно железнодорожной насыпи. Когда-то это был Республиканский проезд, и Андрей с удивлением обнаружил сохранившиеся жилые пятиэтажки, которыми эта улица заканчивалась у дорожной развилки перед железнодорожным мостом.

Они почти не изменились! Только на всех окнах железные прутья и сетка, проходы между домами соединены крытыми каменными галереями. Часть территории перед домами огорожена забором из бетонных плит и накрыта клеткой. Точно такой же, как по обеим сторонам моста через Волгу.

Большего заметить не удалось, джип уже проехал мимо. Ливадов решил, что в чудом уцелевших пятиэтажках обитает основной контингент… Хм… автоматчиков. Как их еще обозвать? Тех, что держат переправу через реку. Видно, прибыльное это дельце, коли позволяет содержать организованную и военизированную группу.

Что за странный новый мир? Эти в комках цвета хаки, а еще работорговцы с копьями… Голова трещит при попытках разобраться, куда угодили он и сестра! Сперва были звездолеты, а потом лошади. Косматые вонючие дикари и футуристические костюмы похитителей Женьки.

Теперь вот в одной машине с американцами едет – и он, Андрей Ливадов, в положении раба. При мысли об этом Ливадова охватила злость. Чтоб ты сдох, Рамирес чертов!

Джип аккуратно перевалил через яму на дороге, затем через следующую. Железнодорожный мост еще рядом, а значит, едут по Республиканской улице. Точнее, по тому, что от нее осталось. Вместо асфальтированной автодороги в несколько полос продолжается та же убогая грунтовка.

Раньше с проезжей части было Волги не видать – мешала застройка; невысокая, но здания торгового и прочего сопутствующего назначения намертво закрывали обзор. Однако сейчас за не слишком густыми кустарниками и редкими деревьями реку было хорошо видно. Кое-где в зелени заметны нагромождения камня. Все, что осталось от прежних строений.

Скоро повернули направо. Ливадов узнал проспект Ленина. Если всмотреться в череду деревьев слева от тихо урчащего и неспешно двигающегося джипа, то можно кое-где заметить плитку пешеходного бульвара, разделявшего в прошлом две встречные полосы для автомобилей. Андрей не поверил своим глазам и вытянул шею, выглядывая еще один осколок прошлого. Это точно она! Та самая плитка!

Негр, что было задремал, вдруг засопел, запыхтел и вытаращил на пленника глаза. Ливадов без слов понял, что мешает подручному Рамиреса. Сиди, мол, спокойно и не дергайся.

– O’key. – На это знаний английского хватало, но не больше. – Все, я сижу тихо.

Ливадов уставился в стекло со своей стороны, тем более что слева деревьев стало больше и той, другой части проспекта почти не видно. Лишь какие-то смутно различимые в зеленой растительности развалины, а встречная автомобильная полоса давно исчезла: заросла деревьями и кустарниками.

Здесь же грунтовка даже один раз прервалась куском раздолбанного асфальта: несколько метров колдобин с проросшей в ямках травой. Никаких домов на проспекте Ленина со стороны Андрея тоже не видать. Развалины и развалины да груды битого камня, – и все это проглядывается сквозь поглотивший Ярославль лес. Дурацкие многометровые папоротники, Ливадов прошелся по ним еще парой слов, и не столь уж многочисленные березы, осины и сосны.

Поросль вплотную подступала к дороге. Иногда нависающие над ней – если можно было так назвать две колеи – ветки деревьев царапали крышу. Андрей всегда любил лес, но здесь даже внутри автомобиля ощущал себя неуютно. Мрачные темные заросли на месте мертвого города рождали внутри тревогу, а то, может, и страх.

Бродить здесь в одиночку Андрей не стал бы.

– Внимание! – вдруг громко заговорил Артур Джонс, чтобы слышно было с переднего кресла, – назад он не оборачивался. – Сейчас включатся камеры, и я начну запись блога. Ты будешь молчать и раскроешь рот только тогда, когда я тебя спрошу. Ты будешь со всем соглашаться и давать…

Рамирес замялся, подбирая на русском нужное слово.