Земля и звёзды (СИ)

   Но Моби Дик оказался сильнее. Одно за другим его зубастая пасть перекусывала щупальца, имевших толщину с хорошее бревно. Тело кальмара обмякло, и кашалот-победитель стал поедать поверженного противника.

   А у меня в это время словно сняли обруч с головы. Я перестал испытывать внешнее давление на сознание. Со смертью архитеутиса стало ясно, что это он пытался сломить мою волю. Для чего? Не для того ли, чтобы я помешал кашалоту? Возможно.

   - Однако, черт побери, Моби, сказал я, - мы убили разумное существо!

   Я не снимал с себя вины. Я тоже был в этом убийстве замешан, если даже не пытался помешать э-э... преступлению?

   - Вы, люди, слишком носитесь со своей совестью, - ответил Моби и полностью заглотил свою жертву. - Лично я никаких угрызений не чувствую.

   "Иногда хорошо идти по пути зла, так как это приведет к высшему добру".

   - Кто это сказал?

   - Ваш философ-богоискатель Бердяев.

   - Откуда тебе известно про Бердяева? - сказал я, пораженный познаниями Моби.

   - Иногда я подключаюсь к Глобальной сети.

   - Ну надо же! Уже киты зависают в Интернете!

   Мы легко нагнали стадо, которое тотчас успокоилось, после того, как архитеутис Кракен оказался в желудке кита-вожака.

   26. Прозрение

   Леонид Андреевич Горбовский вдруг ощутил пустоту в голове. Но сразу понял, что это не пустота, а просто голова перестала болеть. В последнюю неделю она болела постоянно, как в фигуральном смысле, так и в прямом - физическом. Война с Тагорой и все, что с этим связано - мобилизация, перевод экономики на военные рельсы (старое бюрократическое выражение), заседания Комитета Обороны и многое, многое другое, в том числе и хроническое недосыпание, - все это вызывало не прекращающуюся пытку для головного мозга уже немолодого Председателя Мирового Совета.

   И вдруг невидимый обруч, стискивавший голову, исчез. Да, заботы остались, но физическая боль вдруг рассосалась. Горбовский закрыл смартбук, протер глаза и блаженно потянулся. Эх, сейчас бы хотя бы полежать, размечтался он. О том, чтобы заснуть, мечтать пока не приходилось. Через час заседание Комитета Обороны.

   Леонид Андреевич выдвинул один из ящиков стола. Среди мелкого канцелярского хлама нашел полупустую упаковку спорамина, кинул таблетку в рот на совершенно сухой язык. Кряхтя встал из-за стола, нацедил из кофейного автомата чашку кофелата, запил лекарство. С набрякших век дремотный Морфей откатил на своей колеснице куда-то в затылок. Появилось некое подобие бодрости. Однако сердце иногда срывалось в аритмию. Сердце ни к черту, подумал Горби, пора менять. Какое по счету? Забыл. В прошлом году удалили желчный пузырь. Прррроклятая старость!

   Горбовский ткнул пальцем в сторону одного из настенных экранов. Когда тот засветился, Леонид Андреевич, чертя пальцем по воздуху, открыл меню, выбрал секретный канал связи с Объединенной эскадрой земного флота, вызвал Командующего. На экране появился Гайт Гобзер. Обычно подтянутый, застегнутый на все пуговицы Архистратиг выглядел так, будто только что участвовал в потасовке - мундир расстегнут, волосы торчком, взгляд сумасшедший.

   - Гайт, что с вами случилось? - Недовольным голосом спросил Председатель Мирового Совета.

   - Мой флот разбит... - ответил Архистратиг, даже не пытаясь соблюсти субординацию перед высшим руководителем Земли. - Пиявки летят в Солнечную систему, а с ними тагорянская саранча... Через 18 дней вся эта лавина обрушится сначала на внешние наши опорные базы, а потом и на Землю.

   - Какие пиявки? Вы что, пьяны?

   - Космические пиявки. Биологическое оружие этих кузнечиков. Этакая тварь, живущая в открытом космосе, размерами в два десятка километров.

   - Живые?

   - Они-то живые, да мы скоро станем мертвыми. Мы так и не смогли прорваться к Тагоре и уничтожить её...

   - Уничтожить Тагору! Вы что, с ума сошли?!

   - Я не знаю, кто из нас сошел с ума, но вы сами дали такой приказ.

   - Я!?

   - Ну вы же у нас Главнокомандующий. У меня есть запись вашего приказа.

   - Подождите... - Горбовский сжал виски ладонями, пытаясь сосредоточиться. - Покажите запись.

   Гобзер повернулся к терминалу, набрал на клавиатуре код документа.

   Появилось изображение самого Председателя мирсовета. Горби был спокоен, голубые льдинки глаз смотрели решительно. Верховный главнокомандующий отдавал четкий приказ уничтожить планету враждебных тагорян. И не только планету, но и все космические поселения. 40 миллиардов этих кузнечиков...

   - Выключите это! - Леонид Андреевич упал в кресло.

   - Какие будут распоряжения? - с некоторой издевкой в голосе спросил Архистратиг.

   По экрану побежала рябь помех. И казалось, что нижняя губа суперадмирала дергается в нервном тике. Или она на самом деле дергалась? Горбовскому показалось это забавным, и тогда он подумал, что надо бы застрелиться. И стал вспоминать, где у него личное оружие. Кажется, в сейфе под картиной "Первопроходцы космоса".