Земля кочевников

Дэвид продемонстрировал, как на место переднего пассажирского сиденья он поставил добротный рабочий стол: столешницу толщиной в пять сантиметров от его старого тикового стола, на котором он слепил сотни тысяч горшков. Теперь он установил на ней индукционную плитку, подключив ее к инвертору, работавшему от аккумулятора машины. На ночь столешница превращалась в платформу для надувного матраса и спального мешка. Чтобы можно было уединиться и закрыться от яркого света, Дэвид использовал темные шторы: по краю он пришил петли и повесил занавески на крючки над окнами. Чтобы увеличить пространство, он поднимал заднюю дверь и устанавливал в задней части машины палатку.

Также Дэвид заострил внимание на главном достоинстве Prius в качестве дома на колесах: исключительно умном генераторе. Даже ложась спать, он мог не отключать отопление и кондиционер от встроенного аккумулятора, поскольку двигатель сам включался пару раз в час, чтобы подзарядить его.

Стоит только привыкнуть – и жизнь в Prius покажется вполне комфортной. Так считал Дэвид. «Когда утром я подъезжаю к Starbucks и подключаюсь к их Wi-Fi, то кофе мне готовят быстрее, чем если бы я зашел внутрь и отстоял очередь», – объяснял он со смехом. А по вечерам, по его словам, он сидит на водительском кресле, прикрепив планшет к солнцезащитному щитку, и смотрит фильм, как в кино.

Через несколько дней после семинара по маленьким машинам РТР ожидало новое событие: местное шоу талантов. Линда зажгла свечи внутри пакетов из коричневой бумаги, придавленных к земле камушками, – получились импровизированные огни рампы, озарявшие сцену теплым светом. Действо началось на закате. Были музыкальные номера: одна кочевница сыграла на барабане джембе, другой – на тибетских поющих чашах, а один гитарист исполнил песню группы Bottle Rockets[196] со словами «За тыщу баксов тачка – хоть сразу в печь. Ты можешь взять эту тыщу баксов и просто сжечь». Были юмористические номера: про осьминога, влюбившегося в волынку, и серия коротких юморесок в стиле «Кочевничество – дорогой способ стать бездомным». Голый по пояс акробат сцепил руки за спиной, а потом вывернул плечи и пронес руки над головой так, что они оказались спереди. Профессиональный каратист одной рукой разбил напополам деревянную дощечку. Какой-то шумный пьяный постоянно всех перебивал и орал: «Хулио! Хулио!» – обращаясь к собаке, которая пыталась укусить танцора за ноги. Зрители неприязненно на него поглядывали, а когда поняли, что это не сработает, то шикнули на мужчину и увели со сцены его собаку.

Атмосфера была бодрая, но чувствовалось какое-то подспудное напряжение, которого я прежде не ощущала. На одном семинаре Боб рассказал о программе, усилившей стандарты безопасности при получении водительских прав. Много лет кочевники в качестве адреса постоянного места жительства использовали адреса местных сервисов по пересылке почты. Теперь сотрудники дорожной службы стали отслеживать адреса по интернету. Если те были зарегистрированы на юридическое лицо, то они требовали адрес фактического места жительства. Программа, нацеленная на борьбу с терроризмом, ставила палки в колеса кочевникам, которым приходилось изобретать обманные схемы: говорить, что они живут с семьей или друзьями, или называть адрес какого-нибудь выставленного на продажу дома. «Власти хотят, чтобы мы жили в домах, – предупреждал Боб своих слушателей. – Они знают, чем мы занимаемся, и с каждым днем сильнее сжимают свои тиски».

Примерно тогда я задумалась: что ждет всех этих людей? В частности, мне было интересно, горит ли Линда по-прежнему своей идеей экодома. Несколько месяцев назад она упомянула, что снова поменяла место поисков (Видал, рядом с рекой Колорадо), но на РТР она об этом не распространялась. Когда я спросила напрямую, она слегка отстраненно сообщила мне, что во время недавней распродажи в Мишен-Вьехо избавилась от нескольких книг об экодомах.

За эти годы я не раз слышала, как кочевники обсуждали план покупки общего участка земли. Но, видимо, их надеждам не суждено осуществиться. Я знала нескольких людей, которые сошли с дороги благодаря взрослым детям: те либо пустили их к себе, либо арендовали для них квартиру. Но не у всех есть дети. А у нового поколения имеются свои финансовые проблемы. Некоторые взрослые дети едва способны обеспечить себя, о родителях и говорить нечего.

Я слышала о доме престарелых в Техасе, где привечали кочевников, которые уже не могли водить машину. Он находится рядом с большой парковкой для автофургонов в городе Ливингстон. Постояльцы жили в своих домах на колесах. Но аренда места стоила 850 долларов в месяц. За уход нужно доплачивать еще 200 долларов в неделю. Большинство из тех, кого я встречала, не могли себе этого позволить.