Земля мертвых

Смотритель выкладывал документы, карты, счета – все это напоминало план сражения, но речь шла о месте последнего упокоения Клаудии.

– Мадам Мюллер построила там мавзолей.

Корсо знал расположенное в департаменте Валь-де-Марн кладбище в Тье. Открытое в тридцатые годы, оно было известно своими бесплатными услугами и принимало любые трупы. Тье было кладбищем клошаров, забытых, одиноких… Корсо знал это не понаслышке: он занимался захоронением там пятидесяти семи парижских жертв летней жары 2003 года, тела которых не были востребованы.

– Я могу узнать номер участка?

– Конечно. – Руки кладбищенского чиновника порхали над страницами зловещей папки. – На пересечении рядов сто четыре и сто пять.

Эти номера как раз и обозначали места бесплатных захоронений. Индивидуальные могилы шли унылыми рядами без всяких украшений. Почему Клаудия захотела покоиться именно там? Что означал подобный эпилог?

– Кто организовал перевозку тела?

– Погребальные мероприятия были оплачены из наследства мадам Мюллер. Все в полном порядке.

Клаудия абсолютно все продумала заранее. Убийства. Процесс. Самоубийство. Место вечного покоя.

– Держите, – сказал служащий, протягивая ему другой листок, – это план кладбища, если вам захочется побывать на могиле.

Он поставил крестик на карте, совсем как консьерж в отеле, когда рекомендует вам хороший ресторан в незнакомом городе.

Корсо взял бумажку и задал последний вопрос:

– Кто-нибудь еще похоронен в этом склепе?

Смотритель еще раз полистал документы.

– Имен у меня нет, но, учитывая размеры мавзолея, она внутри вряд ли одна.

101

Корсо сел в машину и доехал по набережным до моста Гарильяно, потом свернул на окружную. От Ванвских ворот он двинулся по автостраде дю Солей в направлении Ренжиса. Никакого солнца на горизонте, но движение неплотное.

Все его надежды теперь сходились к кладбищу – беспричинно он убедил себя, что Клаудия назначила ему там встречу. Она догадывалась, что он доберется до истины и эта истина завлечет его в самое сердце приюта неимущих.

Он выехал на местную дорогу, ведущую в Ренжис. Мимо проносился пейзаж парижского предместья, а он думал о Софи Серей, которая развлекалась тем, что заставляла страдать свое тело; об Элен Демора, которая спала с мертвецами; о Марко Гварньери, который сбывал по мелочи наркоту под сенью русских горок в Блэкпуле… Он был почти уверен, что Клаудия Мюллер перевезла их тела в свой склеп.

Она построила склеп для своей про́клятой семьи – клана, который она уничтожила и который, по ее мнению, не имел права на существование. Переместила ли она туда и останки Филиппа Собески? Нет, в дьявольском мире Клаудии художник был врагом, позорным монстром, ответственным за все несчастья.

Корсо осознал, что приближается к цели, – он уже ехал вдоль каменной ограды, окружавшей гигантское кладбище в Тье. Наконец он добрался до последнего кругового перекрестка перед Триумфальной аркой, строгой и прямоугольной, которая обозначала центральный портал. Внезапно насторожившись, он окинул взглядом одновременно сквозное ограждение слева, паперть, распахивавшую перед ним объятия, – и заметил кое-что неладное. Подсознание сработало и автоматически включило сигнал тревоги.

Сигнал исходил из левого зеркала заднего вида.

В ста метрах позади него двое мотоциклистов на мощном черном байке. Он ничего не понимал в мотоциклах, но обводы машины, поза двух мужчин, согнувшихся над баком, напомнили ему игрушку приятеля из бригады быстрого реагирования, мотоцикл «Ducati Monster Dark», понтовую штуку, не зря названную производителем «монстром».

Секундой позже Корсо заметил, что пассажир держит предмет, который трудно не узнать даже на таком расстоянии: «узи-про», знаменитый израильский пистолет-пулемет, способный сделать тысячу выстрелов в минуту.

Пока он оценивал опасность, мотоциклисты поравнялись с ним. Корсо на ходу распахнул дверцу, со всего размаху ударив по мотоциклу. Водитель потерял управление и врезался в бетонный разделитель на осевой, а Корсо отбросило в другую сторону и закрутило.

Его машина завертелась вокруг собственной оси, он лихорадочно выворачивал руль, стараясь выровнять ее. Один оборот, второй, третий… Наконец «фольксваген» ударился о защитное ограждение и замер, издав последний рык измученного мотора.

Ахмед Зарауи. После Ламбера пришел и его черед. Если бы Корсо не зациклился на собственной навязчивой идее, то принял бы меры предосторожности, а вместо этого он и о самой угрозе ни разу не подумал.

Простого прикосновения к поясу хватило, чтобы вспомнить, что он поменял свою жизнь и уже давно не носит оружия, что отныне он принадлежит к касте бумагомарателей, безобидному офисному планктону, который следует защищать от плохих парней.