Земля мертвых. Боги войны

– Ты же видел, – притворно удивился снайпер, – она погибла при твоём задержании.

– Зачем она это сделала?

Враг посмотрел на меня. Нахмурился. Потом усмехнулся.

– А вроде в самом начале ты произвёл впечатление умного сукина сына. Что, правда не понимаешь?

– Если ты такой умный, то мог бы и предвидеть развитие событий, – огрызнулся я.

– Впрочем, неважно, – сказал мой тюремщик, всё так же на английском; убедившись, что я владею этим языком, он с явным облегчением предпочитал не пользоваться русским. – Ты говорил о сотрудничестве. Поэтому надеюсь на твоё благоразумие. Сейчас тебе покажут на экране несколько изображений. Старайся смотреть на них прямо, не отводить глаза и моргать пореже. Если всё пойдёт хорошо – мы не будем использовать распорки для век и фиксаторы. Это понятно?

Вместо ответа я молча кивнул.

Снайпер отошёл куда-то за спину. Свет в помещении померк. Моя кушетка ещё сильнее приподнялась, так что я теперь полулежал под углом сорок пять градусов к полу. Потом она повернулась к свободной стене, на которую опустился экран. Загудела невидимая аппаратура.

Первые несколько секунд экран оставался пустым. Потом появилось изображение из проектора, который светил откуда-то за моей спиной.

Чей-то портрет. Мужчина средних лет в пехотной форме вражеской стороны. Он смотрел в объектив с лёгкой презрительной усмешкой. Через несколько секунд изображение сменилось. Ещё один мужчина. Или, скорее, парень. По крайней мере, по обычным, земным меркам. На вид лет двадцать – но при этом генеральские погоны.

– Это что, знакомство с частью? – попытался пошутить я, но ответа не последовало.

Портреты продолжили сменяться.

Когда появилось фото Михалыча, я не успел отреагировать. Не смог сдержать рефлексы. «Так вот зачем датчики на теле. И одежда – чтобы не думал о них. Идиот!» – обругал я себя. Это и был полиграф. Точнее, его разновидность. Меня тестировали на социальные связи. Определяли знакомых людей… нашли Михалыча – впрочем, тут можно выкрутиться. Они наверняка узнают о предыдущей вылазке. Можно дать понять, что это я его зарезал тогда…

Опять череда незнакомцев.

А потом – я опять не успел. Не смог. Очень уж неожиданной была встреча.

Парень девятнадцати лет. Форма нашей стороны. Широкая белозубая улыбка, по которой я его и запомнил; она появилась на его лице за секунду до смерти, когда он уже понимал, что не успевает и всё кончено. Когда он чувствовал, что мой палец не дрогнет на спусковом крючке. Двадцать второй год, мы берём в плен большую группу в промзоне. Они думали, что заманили нас в ловушку.

Я целился в голову. Но потом почему-то выстрелил в грудь, в сердце – на нём не было броника. До сих пор не знаю, что мной двигало – нежелание уродовать мимолётную красоту на вражеском лице или жажда посмотреть, как эта непокорная улыбка медленно гаснет, холодеет, умирает…

Он был первым, кого я убил вот так, лицом к лицу. Я не мог его не запомнить.

Снова череда незнакомых лиц. Десятки. Потом сотни. Редкие вкрапления тех, кого я знал. Сослуживцы. Товарищи. Враги.

Их было не так много. Человек пять на несколько сотен портретов.

Когда я уже был готов сдаться – закрыть глаза и просить о передышке, – свет вдруг снова стал ярким.

– Хватит, пожалуй, – сказал снайпер, снова появившись в поле зрения. – Информации более чем достаточно. Ты ведь не будешь отрицать, что кое-кто из этих людей тебе знаком?

– Не буду, – сказал я и тут же добавил, пользуясь приёмом, чтобы перехватить инициативу: – Как тебя зовут?

На секунду снайпер растерялся.

– Хоть буду знать, когда увижу тебя в такой же коллекции. Вместо того чтобы назвать тебя «Мужик, который привязал меня и показывал картинки», по имени вспоминать буду.

После секундной паузы снайпер рассмеялся.

– А неплохо! – констатировал он, успокаиваясь. – Даже странно, что ты на той стороне. Обычно у ваших с чувством юмора так себе. Я – Тревор.

– Приятно, – кивнул я.

– Руку жать тебе не буду, – ответил Тревор. – У меня не было времени проверять тебя на вшитые иголки с ядом и другие секретики. Как тебя звать, я уже знаю.

Про себя я отметил это «у меня». Не «у нас». Значит ли это что-то? Скоро выясним.

– Пока отдыхай, – продолжил Тревор. – Как выясню, что нужно, мы снова встретимся.

С этими словами он вышел из помещения через единственную деревянную дверь.

Какое-то время я был один. Потом дверь снова распахнулась, впуская двух солдат в чёрных балаклавах. Они молча опустили меня в горизонтальное положение и покатили в коридор, тускло освещённый жёлтыми лампочками в матовых плафонах. «Как будто на операцию», – некстати подумал я и поёжился.

Коридор оказался довольно коротким. Меня завезли в ещё одно помещение, где не было ничего, кроме узкой, но довольно мягкой на вид кровати и белых стен.

– Только без глупостей, – предупредил один из сопровождающих, склонившись над ремнями, которые меня удерживали.

– Никаких глупостей, – согласился я ровным голосом.