Земля неведомая

Галка сидела на возвышении, в широченном удобном кресле, обитом малиновым бархатом, с позолоченной резьбой ножек и окантовки спинки — должно быть, ранее там сиживал алькальд. На стене, прямо за Галкиной спиной, красивыми каскадами были развешаны испанские гербы и знамена — капитан Спарроу не только не стала их снимать, но и пригрозила серьезным наказанием за подобную попытку. Раскрыв свои знаменитые бухгалтерские книги, являвшиеся плодом целого года разведывательной деятельности, она по очереди вызывала испанских грандов и негоциантов, и, просмотрев записи, назначала сумму. Вокруг нее расположились ее капитаны, правда не все. Билли и Жером, назначенный ею новым капитаном «Амазонки», сидели рядом. Чуть поодаль — Дуарте, со злорадной, если не сказать — зловещей — ухмылкой, уродовавшей его красивое лицо. Жозе вообще неважно выглядел с тех пор, как они вошли в Картахену. Он не пил, но его разъедало что-то более сильное, чем алкоголь. Галка внимательно все эти дни наблюдала за его состоянием, и оно ей очень не нравилось. Помимо офицеров, в зале находилось еще около двух десятков матросов. Они караулили вход в помещение и охраняли своего адмирала. Впрочем, нападать на нее, кажется, никто пока не собирался. Справа сидел невозмутимый Эшби, выглядевший словно вельможа на приеме у короля. Ну и, конечно, по левую руку от Галки расположился Влад. Он лицезрел подобную процедуру не впервые, поэтому «братец» наблюдал за развитием событий рассеянно, с ленивым любопытством. Эта сцена до боли напоминала ему Булгакова.

— Господа, сдавайте валюту, — проговорил он вполголоса.

Галка хихикнула, услышав его слова, но тут же вновь напустила на себя серьезный вид.

— А что? Сценка вполне в духе эпохи, — негромко и по-русски сказала она. И сразу перешла на свой неважный испанский. — Сеньор Алонсо Гонсалес, — объявила она, и невысокий сухопарый испанец с косматыми седыми бровями обреченно поднялся со своего места, продираясь между рядами. Галка смерила его спокойным взглядом серых глаз, сверилась со своими записями, бормоча под нос:

— Так, купец. Два своих корабля по триста тонн, паи в корпорациях, дела с португальскими поставщиками, кофе и пряности, недвижимость… Ага, состояние оценивается в шестьдесят тысяч… Желаете ли перейти во французское подданство?

— Да, сеньора, — мрачно ответил означенный купец.

— Очень хорошо. — Подумав немного, Галка объявила приговор: — Двадцать тысяч песо — треть имущества, как указано в условиях адмирала. Срок уплаты — два дня.

Испанец застонал и, бия себя в грудь, начал слезно уверять, что все деньги вложены в дело и у него нет на руках никакой наличности. Галка выслушивала его уверения недолго.

— Можете внести требуемую сумму драгоценностями и утварью. Я не против. Следующий! Эдуардо Гомес!

Испанец опустил голову и медленно прошел к выходу, понимая, что споры и уговоры здесь не подействуют. Его компаньоны из Панамы и Мериды уверяли, что уговаривать и жалобить эту деликатную разбойницу бессмысленно.

Так продолжалось довольно долго, не менее двух часов. Один купец сменялся другим, новый гранд приходил на место ушедшего, и все по очереди они занимали свое место перед светлыми, проницательными глазами капитана Спарроу. Все они являли собой различные степени искреннего отчаяния и лицемерия — на Галку не действовало ничего. Она оставляла желавшим стать добрыми подданными французского короля сумму, достаточную для достойной жизни, но остальное выбирала безжалостной рукой. Что же до тех, кто оставался верен королю испанскому и изъявил желание покинуть город, то этих она выжимала досуха, как лимон, до самой кожуры. Постепенно ряды допрашиваемых редели, зал пустел. В какой-то момент даже сам Шаверни заглянул на несколько минут — бросить надменный взгляд на то, как идут дела по изыманию его богатств. Вмешиваться он, однако, не стал — видимо, счел это ниже своего достоинства, — но постоял, посмотрел, ничего не говоря, за процессом.

— Ловкая работа, мадам, — негромко произнес он по-французски, когда Галка отпустила очередного купца в полуобморочном состоянии — старого испанца увели под руки двое сыновей. — Ограбление согласно списку. Никогда не видел ничего подобного.

— А вы посидите в кабинете месье Кольбера, еще не то увидите, — сухо ответила Галка. — Мы-то хоть испанцев грабим…

Де Шаверни поджал губы, но ничего не сказал. Эта женщина умела надерзить так, что отбивала всякую охоту язвить дальше. Он прошелся по залу, постукивая по каменным плитам пола каблуками нарядных туфель и кончиком драгоценной трости. Но если он намеревался произвести эффект своим появлением, то просчитался. Испанцам было явно не до него в этот момент, а на Галку подобные психические атаки не действовали.