Земля, о которую мы разбились

Как только моя голова коснулась подушки, я тут же заснул. Я и не подозревал, что устал так сильно, пока у меня не появилась возможность отдохнуть. Мое тело словно растворилось в матрасе, и сон поглотил меня целиком. Никакие кошмары и сны меня не тревожили, и я был благодарен за это.

Только услышав крик Тэлон, я начал ворочаться в постели.

– Джейн, ты можешь ее успокоить? – прошептал я в полусне. Затем мои глаза открылись, и я увидел другую сторону кровати: она была все еще полностью застелена, и на простыне не было ни единой складки. Моя рука задела пустое место, напоминая мне, что я здесь один.

Я выбрался из постели и, проходя по коридору, услышал тихий шепот:

– Все хорошо, все хорошо.

Чем ближе я подходил к детской, тем больше этот нежный голос успокаивал меня. Я остановился в дверях и смотрел, как Люси кормит Тэлон.

Если пустая кровать служила напоминанием о том, что Джейн ушла, – вид Люси напоминал о том, что я не один.

– С ней все в порядке? – спросил я, немного напугав Люси.

– О да. Она просто голодна. – Она оглядела меня с головы до ног. – Я вижу, ты больше не пахнешь канализацией.

Я провел рукой по влажным волосам.

– Да, я успел заскочить в душ, а поспал и того меньше.

Она кивнула и подошла ко мне.

– Хочешь покормить ее?

– Я… нет. Она не хочет…

Люси кивком указала мне на кресло.

– Садись. – Я начал было протестовать, но она покачала головой. – Сейчас же.

Я сделал, как велела Люси, и она положила ребенка мне на руки. В этот же момент Тэлон начала плакать, и я попытался вернуть ее Люси, но она лишь покачала головой.

– Ты ее не сломаешь.

– Ей не нравится, когда я ее держу. Ей некомфортно.

– Нет, это тебе некомфортно, но у тебя все получится, Грэм. Просто дыши, успокаивай свою энергию.

Я поморщился.

– Ты опять ведешь себя как хиппи-чудачка.

– А ты ведешь себя как обычный напуганный человек, – парировала она. Она наклонилась, вложила мне в руку бутылочку Тэлон и помогла покормить ее. Через несколько мгновений Тэлон начала пить и успокоилась. Ее крохотные глаза закрылись от усталости. – Ты ее не сломаешь, Грэм.

Мне не нравилось, что она могла читать мои мысли без моего разрешения. Я боялся, что каждое мое прикосновение причинит Тэлон вред. Однажды мой отец сказал мне, что я разрушаю все, к чему прикасаюсь, и я опасался, что это относится и к моему ребенку.

Я даже не мог заставить ее взять бутылку, не говоря уже о том, чтобы взять ее на руки.

Люси все еще держала меня за руку, помогая кормить Тэлон. Ее прикосновение было мягким, нежным и чересчур теплым для моей холодной души.

– Какая твоя самая большая надежда?

Ее вопрос вызвал у меня замешательство.

– Что это значит?

– На что ты больше всего надеешься в жизни? – снова спросила она. – Моя мать всегда задавала нам этот вопрос, когда мы были детьми.

– Я… я не надеюсь.

Уголки ее губ опустились вниз, но я проигнорировал ее разочарование. Я не привык на что-то надеяться: я был человеком, который просто существовал.

Когда Тэлон закончила с бутылочкой, я передал ее Люси, которая положила ее обратно в кроватку. Мы оба стояли над кроваткой, глядя на спящего ребенка, но узел, который появился у меня в животе в тот момент, когда Тэлон появилась на свет, никуда не делся.

Тэлон принялась ворочаться с недовольным выражением лица, но затем расслабилась и наконец заснула. Интересно, видит ли она сны и появится ли у нее когда-нибудь большая надежда?

– Ух ты, – сказала Люси с легкой улыбкой на губах. – Этот хмурый взгляд она точно унаследовала от тебя.

Я усмехнулся, заставляя ее повернуться в мою сторону.

– Прости, ты только что… – Она ткнула меня в плечо. – Неужели Грэм Рассел только что рассмеялся?

– Случайно вышло. Этого больше не повторится, – сухо сказал я, выпрямив спину.

– О, а вот мне бы этого хотелось! – Наши глаза встретились, и мы замерли в нескольких дюймах друг от друга, сохраняя неловкое молчание. Ее растрепанные светлые волосы вились тугими кудрями, и, кажется, это было ее естественным состоянием: даже тогда, на похоронах, ее волосы были в беспорядке.

Но это был красивый беспорядок.

Выбившийся локон упал на ее левое плечо, и, потянувшись, чтобы убрать его, я увидел, что в нем что-то запуталось. Чем ближе моя рука приближалась к ней – тем больше она напрягалась.

– Грэм, – прошептала она. – Что ты делаешь?

Я провел пальцами по ее волосам, и она прикрыла глаза, очевидно, нервничая.

– Повернись, – приказал я ей.

– Что? Зачем?

– Просто сделай это, – сказал я. Она приподняла бровь, и я закатил глаза. – Пожалуйста.

Она сделала, как я просил, и я поморщился.

– Люсиль? – прошептал я, наклоняясь ближе к ней, пока мои губы не оказались в нескольких дюймах от ее уха.

– Да, Грэм Крекер?

– У тебя вся спина в рвоте.

– Что?! – воскликнула она, вращаясь кругами, пытаясь рассмотреть заднюю часть своего сарафана. – О боже.

– Твои волосы тоже испачкались.

– Ох, твою ж… – Люси осознала свои слова и прикрыла рот рукой. – Прости, я имею в виду вот черт. Я просто надеялась, что уйду отсюда, не покрытая рвотой.

Я снова чуть не рассмеялся.