Земля обетованная

Возможно, то, что случилось с Кори и многими ему подобными, не было в центре внимания избирателей, как это было у меня. После перехода в 1970-х годах на полностью добровольческие вооруженные силы все меньше американцев имеют членов семьи, друзей или соседей, которые служили в боевых действиях. Но, по крайней мере, растущие потери оставляли утомленную нацию как никогда неуверенной в направлении того, что все больше казалось бесконечной войной. Эта неуверенность только усугубилась в июне, когда в газетных киосках появился пространный очерк Стэна Маккристала в журнале Rolling Stone.

Статья, озаглавленная "Беглый генерал", в основном критиковала военные усилия США, предполагая, что Пентагон заставил меня удвоить усилия в безнадежном деле. Но в этом не было ничего нового. Вместо этого внимание Вашингтона привлекли доступ, который Маккристал предоставил журналисту, и множество едких замечаний, которые генерал и его команда сделали в адрес союзников, выборных должностных лиц и членов администрации. В одной из сцен репортер описывает, как Маккристал и его помощник шутят по поводу возможных ответов на вопросы о вице-президенте Байдене. ("Вы спрашиваете о вице-президенте Байдене?" цитирует Маккристал. "Кто это?" На что помощник отвечает: "Вы сказали: Укуси меня?"). В другом случае Маккристал жалуется на необходимость ужинать с французским министром в Париже ("Я бы предпочел, чтобы мне надрали задницу") и ворчит по поводу электронного письма от специального советника Хиллари, давнего дипломата Ричарда Холбрука ("Я даже не хочу его открывать"). И хотя я в основном избавлен от худших насмешек, один из членов команды Маккристала отмечает разочарование своего босса в нашей встрече прямо перед тем, как я назначил его командующим коалицией, полагая, что я должен был уделить генералу больше личного внимания.

Помимо обид, которые должна была вызвать эта статья, возобновив разногласия в афганской команде, которые, как я надеялся, остались позади, она выставила Маккристала и его команду как кучку самоуверенных парней из братства. Я мог только представить, что почувствуют родители Кори Ремсбурга, если прочтут эту статью.

"Я не знаю, о чем, черт возьми, он думал", — сказал мне Гейтс, пытаясь сдержать себя.

"Он не был", — сказал я отрывисто. "Его разыграли".

Моя команда спросила меня, как я хочу поступить. Я сказал им, что еще не решил, но пока я решаю, я хочу, чтобы Маккристал вернулся в Вашингтон ближайшим рейсом. Сначала я был склонен отпустить генерала со строгим выговором — и не только потому, что Боб Гейтс настаивал на том, что он остается лучшим человеком для руководства военными действиями. Я знал, что если кто-нибудь когда-нибудь запишет некоторые из частных разговоров, которые происходили между мной и моими старшими сотрудниками, мы сами можем показаться довольно несносными. И хотя Маккристал и его окружение проявили зверскую рассудительность, выступая в таком тоне перед любым репортером, будь то по неосторожности или из тщеславия, каждый из нас в Белом доме в то или иное время говорил на пленке то, чего не следовало. Если я не стал бы увольнять Хиллари, Рама, Валери или Бена за то, что они рассказывали сказки вне школы, почему я должен относиться к Маккристалу иначе?

В течение двадцати четырех часов я решил, что все будет по-другому. Как любил напоминать мне каждый военачальник, вооруженные силы Америки полностью зависели от жесткой дисциплины, четких правил поведения, сплоченности подразделений и строгой субординации. Потому что ставки всегда были выше. Потому что любая неспособность действовать как часть команды, любые индивидуальные ошибки приводили не только к позору или упущенной выгоде. Люди могли погибнуть. Любой капрал или капитан, публично пренебрежительно отозвавшийся о группе вышестоящих офицеров в таких ярких выражениях, заплатил бы за это серьезную цену. Я не видел возможности применить другой свод правил к четырехзвездному генералу, независимо от того, насколько он был одарен, мужественен или награжден.