Земля обетованная

Бурлаков собирался в дорогу обстоятельно и со вкусом. Ведь главное – не время и место пребывания, а обстоятельства оного. Да, он едет на… ну, в Загорье он будет завтра вечером, уедет в понедельник утром, это… дорога, отдых, утро, праздник, снова отдых и обратная дорога. Парадный костюм, пижама, смена белья, даже лучше две, полный несессер… так, ну, ещё всякие мелочи и самое важное – подарки. Не тюк, не коробка, а вполне объёмный и тяжёлый контейнер, без носильщика нигде не обойтись. Но это всё пустяки. Итак, портфель, портплед с парадным костюмом и контейнер с подарками. Такси… – он посмотрел на часы, – будет через пять минут, присядем на дорожку, как раз до звонка в дверь. И помолимся тому, кого нет и в кого никогда не верил ни по семейным традициям, ни по зрелому размышлению, помолимся без слов, если он есть, то и так поймёт, бог должен владеть телепатией…

В дверь позвонили, и Бурлаков быстро встал.

– Открыто, входите.

Всё, дорога началась!

Американская Федерация

Алабама

Колумбия

Ковбою когда приспичит… У Джонатана вертелось на языке спросить у Фредди, с чего тот так завёлся с этой свадьбой, но благоразумно помалкивал и подыгрывал. Купил подарок, проверил визу, позаботился об одежде, хорошо, хоть смокинг не нужен, рассчитал маршрут. Корчев… Скопин… Сосняки… и такси до Загорья. Не самый сложный расчёт и общее обоснование: на свадьбу к… кому, а? Кем ему приходится Эркин, что он бросает все дела и, не считаясь с затратами, мчится на празднование даже не свадьбы, а её годовщины. Год семейной жизни… даже если как на войне год считать за три, дата – всё равно – не круглая. Повод для вечеринки, мальчишника в стриптиз-баре, но не для таких безумств. И если прицепятся… И про остальные дела нельзя забывать. И вылет… в четыре пятнадцать утра. Для полноты счастья.

– Две ночи не спать.

– С чего это ты так ослабел, Джонни?

Джонатан оставил выпад без ответа. Фредди закончил бриться и стал мыть бритву.

– Встретимся в аэропорту, Джонни, захватишь мою коробку.

– Идёшь в загул, ковбой, – понимающе усмехнулся Джонатан. – Не рано начал?

– Вечер пятницы – законное время, лендлорд, по трудовому законодательству, кстати, тоже. Так что, – Фредди перешёл на ковбойский: – Не встревай, понял, а?

– Вали отсюдова, – ответил так же Джонатан. – Смотри, рейс не проспи.

– А пошёл ты… – беззлобно, но весьма витиевато отругнулся Фредди и вышел из ванной.

Последнее слово, как всегда, осталось за ним.

Россия

Ижорский Пояс

Загорье

Нет, разумеется, Андрей не ждал, что профессор приедет в семь утра. И утро прошло обычным субботним порядком. Завтрак, сборы в школу и на занятия, прощание и напутствия в прихожей.

– Женя, что-нибудь купить?

– Ты за фруктами хотел.

– Нет, я помню, а ещё чего?

– Ничего не надо. Алиса, веди себя хорошо, слышишь?

– Ну, мам, а Андрюхе ты чего так не говоришь?

– Он взрослый.

– Так ему всё можно?! – возмутилась Алиса. – Вот вырасту…

– Тогда и поговорим, – прекратила спор Женя.

– Поняла? – скорчил «страшную» рожу Андрей. – Так вот, племяшка.

– Женя, мы пошли.

И наконец дверь захлопнулась, разделив их.

На улице светло от выпавшего ночью снега, лёгкий, почти не ощутимый мороз, и ветра нет. Алиса шла рядом с Эркином, подпрыгивая на ходу и крепко держась за его руку. Как всегда, их вскоре нагнал Тим с Димом и Катей, и стало совсем весело.

Андрей шутил и балагурил, как обычно, но Эркин чувствовал его напряжение, а при Тиме не скажешь ничего: дело-то и впрямь семейное, только их касается и никого больше, остальным и знать незачем, и потому ограничился кратким, хоть и не к месту:

– Всё будет в порядке.

– А как же, брат, – сразу подхватил Андрей. – Иначе у нас и не бывает.

Тим не обратил на их слова внимания. Или вид сделал. Но ни о чём не спросил.

Уроки шли своим чередом. Эркин работал как всегда: сосредоточенно и внимательно. Андрей – тоже, но успевал ещё и шуточки отпускать. Тоже, как всегда. На его шутки фыркали, посмеивались, даже Манефа пару раз, ну, почти улыбнулась. И Андрей, заметив это, самодовольно ухмыльнулся. Ничего, всё будет тип-топ, по доброму согласию и в общее удовольствие.

Учителя Манефу не спрашивали, сама она отвечать и не пыталась, так что никто пока голоса её не слышал. И не подкатывался к ней никто: чего на пустом пары разводить, да и странная она, вроде психической, а от психов лучше подальше. Трофимов, правда, в перемену сказал Андрею:

– Зря пыхтишь, Андрюха, не обломится.

– Тебе, что ли, дорогу перебежал? – поинтересовался Андрей.

– На хрена она мне!

– Тогда не засти.

– Не раскрутишь ты её, – пыхнул сигаретным дымом Павлов.

Кивнул, поддерживая его, Никонов.

– Да, тут тебе не отломится.

– Спорим? – азартно возразил Денисов. – Против Андрюхи ни одна не устоит.