Земля обетованная

Наши волонтеры по всей Айове, возможно, верят в меня, подумал я про себя. Но они работали так усердно, как работали, в основном благодаря этим молодым организаторам. Так же, как эти дети, возможно, подписались на работу в кампании из-за чего-то, что я сказал или сделал, но теперь они принадлежали волонтерам. Что двигало ими, что поддерживало их, независимо от кандидата или конкретного вопроса, — это дружба и отношения, взаимная преданность и прогресс, рожденный совместными усилиями. Это и их раздражительный босс в Де-Мойне, который обещал сбрить брови, если они добьются успеха.

К июню наша кампания переломила ход событий. Благодаря стремительному росту пожертвований через Интернет, наши финансовые показатели продолжали значительно превосходить прогнозы, что позволило нам раньше времени выйти на телеканалы Айовы. Поскольку школа на лето закончилась, Мишель и девочки смогли чаще ездить со мной в дорогу. Передвижение по Айове в фургоне, их болтовня на заднем плане, когда я делал звонки; наблюдение за тем, как Реджи и Марвин побеждают Малию и Сашу в марафонских играх в UNO; ощущение нежного веса одной или другой дочери, спящей рядом со мной на ногах после обеда; и всегда обязательные остановки на мороженое — все это наполняло меня радостью, которую я переносил на свои публичные выступления.

Характер этих выступлений также изменился. Когда первоначальная новизна моей кандидатуры прошла, я обнаружил, что выступаю перед более управляемыми толпами, несколько сотен, а не тысяч, что дало мне возможность еще раз встретиться с людьми один на один и выслушать их истории. Супруги военнослужащих рассказывали о повседневных трудностях, связанных с ведением домашнего хозяйства и борьбой с ужасом перед возможными плохими новостями с фронта. Фермеры рассказали о давлении, которое заставило их уступить свою независимость крупным агропромышленным концернам. Уволенные работники рассказали мне о бесчисленных способах, которыми существующие программы по обучению работе подвели их. Владельцы малого бизнеса рассказывали о том, на какие жертвы они шли, оплачивая медицинскую страховку своих сотрудников, пока не заболел один работник и страховые взносы стали не по карману всем, включая их самих.

Под влиянием этих историй моя речь стала менее абстрактной, менее головной и более сердечной. Люди слышали, как их собственные жизни отражаются в этих историях, узнавали, что они не одиноки в своих трудностях, и с этим знанием все больше и больше людей записывались в волонтеры от моего имени. Проведение кампании в таком более розничном, человеческом масштабе также давало возможность случайных встреч, которые оживляли кампанию.

Именно это произошло, когда я посетил Гринвуд, Южная Каролина, в один из июньских дней. Хотя большую часть времени я проводил в Айове, я также регулярно посещал другие штаты, такие как Нью-Гэмпшир, Невада и Южная Каролина, чьи праймериз и собрания избирателей должны были пройти быстро. Поездка в Гринвуд стала результатом опрометчивого обещания, которое я дал влиятельному законодателю, предложившему поддержать меня, но только если я посещу ее родной город. Как выяснилось, мой визит был неудачно выбран: он пришелся на особенно тяжелую неделю, на фоне плохих результатов опросов, плохих статей в газетах, плохого настроения и плохого сна. Не помогло и то, что Гринвуд находился более чем в часе езды от ближайшего крупного аэропорта, мы ехали под проливным дождем, и когда я наконец прибыл в муниципальное здание, где должно было состояться мероприятие, внутри собралось всего двадцать человек или около того — все они были такими же влажными, как и я, от грозы.

День прошел впустую, подумал я про себя, мысленно перечисляя все другие дела, которыми я мог бы заняться. Я шел по своим делам, пожимал руки, спрашивал людей, чем они зарабатывают на жизнь, спокойно пытался рассчитать, как быстро я смогу выбраться оттуда, как вдруг услышал пронзительный голос.

"Зажигательно!"

Я и мои сотрудники были поражены, думая, что это, возможно, адепт, но, не пропустив ни одного удара, остальная часть зала ответила в унисон.

"Готов к работе!"

И снова тот же голос крикнул: "Зажигаем!". И снова группа ответила: "Готовы к работе!".

Не понимая, что происходит, я повернулся, чтобы посмотреть за спину, и мой взгляд упал на источник суматохи: чернокожую женщину средних лет, одетую так, словно она только что пришла из церкви, в цветастом платье, большой шляпе и с ухмылкой от уха до уха, включающей блестящий золотой зуб.

Ее звали Эдит Чайлдс. Помимо того, что она работала в совете округа Гринвуд и в местном отделении NAACP, а также была профессиональным частным детективом, оказалось, что она была хорошо известна именно этим призывом-откликом. Она начинала его на футбольных матчах в Гринвуде, на парадах четвертого июля, на собраниях общины или в любое другое время, когда ей взбредало в голову.